Johnny Silentgrip
Джонни стал строг, небрит, молчалив и брутален,
С запахом металла и дерева на руках,
Задумчив и эмоционально притален,
Всем видом своим говоря, мол жизнь - не в словах,
Не в этих, я тебя - ты меня, прочих Мур-Мур,
И всяческого там, под Луной и на сене.
Это для инфантилов и романтичных дур,
Нежнющщих, с тонкой голубой височной веной,
Закусывающих губу, что вся жизнь - в трубу,
Художественных, ранимых-куда-деваться.
Настолько город такими замшел, что в борьбу/
Пропаганду/прополку, - нет толку даже соваться.
Не то чтобы он презирал, отрицал, топил
В себе, себя к подобным не относил - он был,
Был в первых рядах, намешивал яркий акрил
Всей ватаги чувств, что генерил.
Пока не взвыл,
Так расклеймился, что некуда ставить пробу,
Что ни встреча - лотерея, ну а ночь - джекпот.
Только с чёрного - души несут в мешках, в робах
С улыбкой - ты отработан:
очередь дойдёт.
Но так и не дошла:
Она смотрела сквозь него,
Она, фиалка после шторма, комета днём,
Как Арундати в льняном переплёте, всего...
Да, всего не передашь.
Она бурлила в нём,
Рвала турбиной, била семью нулями ватт -
Взглядом скользнув , откликалась холодным огнём -
Будто тальк на истёртую кожу - очаг снят,
Рубеж взят, а Джонни - будто сам из себя - изъят,
И вся жизнь - чертой. От и до. Если вернее - с ней,
Джонни парил, становился ростом выше дат,
Чисел, условностей и норм. Будто видел острей,
Да только куда не посмотрит - её искал,
В каждом шлейфе, сквере, взгляде, в каждой улыбке,
День за днём. Фарватер мелел, стучал коленвал,
Пробита дамба - сочит: искусная пытка
Хронически ждать тех, кто хронически ждёт нас.
Джонни старался успевать жить, не тратить дней.
Под ногами бежал тротуар - каменный наст.
Мысли съели энное количество ночей -
Джонни шёл вперёд, взглядом опираясь в асфальт,
Его чувство свободы стало гулким - "ничей",
Ёмким как эхо и крепким как чёрный базальт,
А вместо мечтательных смальт - шпаклёвка да шпон.
Однажды, внушив себе, что образ смог забыть,
Он встретил её. Мимолетно. Навек. И он,
Не верящий в чудо - не разучился любить,
Хоть и по-своему, как умел - угловато,
Но с форой всем рассказам про верность журавлей,
Ведь у людей, случаются лауреаты
Нечаянного лета, допустим, в феврале.
Джонни, по-волчьи, тыкался ей носом в плечо -
Весь его дух растворялся в ней, не иначе.
И становилось так веско и так горячо,
Что кровь густела.
Мир
Вновь
Становился
Значим.
© Copyright: Теория Зуева, 2017, Цикл Johnny
http://www.stihi.ru/2017/02/03/975
https://www.stihi.ru/2017/01/09/1131
Джонни стал строг, небрит, молчалив и брутален,
С запахом металла и дерева на руках,
Задумчив и эмоционально притален,
Всем видом своим говоря, мол жизнь - не в словах,
Не в этих, я тебя - ты меня, прочих Мур-Мур,
И всяческого там, под Луной и на сене.
Это для инфантилов и романтичных дур,
Нежнющщих, с тонкой голубой височной веной,
Закусывающих губу, что вся жизнь - в трубу,
Художественных, ранимых-куда-деваться.
Настолько город такими замшел, что в борьбу/
Пропаганду/прополку, - нет толку даже соваться.
Не то чтобы он презирал, отрицал, топил
В себе, себя к подобным не относил - он был,
Был в первых рядах, намешивал яркий акрил
Всей ватаги чувств, что генерил.
Пока не взвыл,
Так расклеймился, что некуда ставить пробу,
Что ни встреча - лотерея, ну а ночь - джекпот.
Только с чёрного - души несут в мешках, в робах
С улыбкой - ты отработан:
очередь дойдёт.
Но так и не дошла:
Она смотрела сквозь него,
Она, фиалка после шторма, комета днём,
Как Арундати в льняном переплёте, всего...
Да, всего не передашь.
Она бурлила в нём,
Рвала турбиной, била семью нулями ватт -
Взглядом скользнув , откликалась холодным огнём -
Будто тальк на истёртую кожу - очаг снят,
Рубеж взят, а Джонни - будто сам из себя - изъят,
И вся жизнь - чертой. От и до. Если вернее - с ней,
Джонни парил, становился ростом выше дат,
Чисел, условностей и норм. Будто видел острей,
Да только куда не посмотрит - её искал,
В каждом шлейфе, сквере, взгляде, в каждой улыбке,
День за днём. Фарватер мелел, стучал коленвал,
Пробита дамба - сочит: искусная пытка
Хронически ждать тех, кто хронически ждёт нас.
Джонни старался успевать жить, не тратить дней.
Под ногами бежал тротуар - каменный наст.
Мысли съели энное количество ночей -
Джонни шёл вперёд, взглядом опираясь в асфальт,
Его чувство свободы стало гулким - "ничей",
Ёмким как эхо и крепким как чёрный базальт,
А вместо мечтательных смальт - шпаклёвка да шпон.
Однажды, внушив себе, что образ смог забыть,
Он встретил её. Мимолетно. Навек. И он,
Не верящий в чудо - не разучился любить,
Хоть и по-своему, как умел - угловато,
Но с форой всем рассказам про верность журавлей,
Ведь у людей, случаются лауреаты
Нечаянного лета, допустим, в феврале.
Джонни, по-волчьи, тыкался ей носом в плечо -
Весь его дух растворялся в ней, не иначе.
И становилось так веско и так горячо,
Что кровь густела.
Мир
Вновь
Становился
Значим.
© Copyright: Теория Зуева, 2017, Цикл Johnny
http://www.stihi.ru/2017/02/03/975
https://www.stihi.ru/2017/01/09/1131
Johnny silentgrip
Johnny became stern, unshaven, silent and brutal,
With the smell of metal and wood on my hands,
Thoughtful and emotionally fit
By all appearances, saying that life is not in words,
Not in these, I am you - you are me, other Mur-Mur,
And all sorts there, under the moon and in the manger.
This is for infantiles and romantic fools,
Tender, with a thin blue temporal vein,
Biting the lip, that all life is in the pipe,
Artistic, vulnerable, where to go.
So much the city is so hushed up that in the fight /
Propaganda / weeding - no use even popping.
Not that he despised, denied, drowned
In himself, he did not relate to himself like that - he was,
Was in the forefront, mixed bright acrylic
The whole gang of feelings that gene.
Until it howled
So branded that there’s nowhere to put a test,
Whatever the meeting is a lottery, but night is a jackpot.
Only from black - souls are carried in bags, in robes
With a smile - you are worked out:
the turn will come.
But she didn’t get it:
She looked through him
She, violet after the storm, comet in the afternoon,
Like Arundati in linen binding, all ...
Yes, you can’t convey everything.
She raged in him
Tore up a turbine, hit seven watts with zeros -
Glancing glance, responded with cold fire -
It’s like talcum powder on worn skin - the focus has been removed,
The milestone is taken, and Johnny - as if from himself - is withdrawn,
And all life is a trait. From and to. Or rather, with her,
Johnny soared, growing taller than dates,
Numbers, conventions and norms. As if seen sharper
Yes, but wherever he looks, he was looking for her,
In every train, square, look, in every smile,
Day after day. The fairway was shallow, the crankshaft pounded,
Broken Dam - Opus: Artful Torture
Chronically wait for those who are chronically waiting for us.
Johnny tried to manage to live, not to spend days.
Under the feet ran a sidewalk - a stone crust.
Thoughts ate a certain number of nights -
Johnny walked forward, his gaze resting on the asphalt,
His sense of freedom has become booming - "no one",
As capacious as an echo and as strong as black basalt,
And instead of dreamy smalt - putty and veneer.
Once, having convinced himself that the image could be forgotten,
He met her. Fleetingly. Forever. And he,
Not believing in a miracle - not forgotten how to love,
Though in his own way, as he knew how - angularly,
But with odds to all the stories about the loyalty of cranes,
After all, people have winners
An unexpected summer, for example, in February.
Johnny, like a wolf, poked her nose into her shoulder -
His whole spirit was dissolved in her, not otherwise.
And it became so weighty and so hot
That the blood thickened.
Peace
Again
Has become
Significant.
© Copyright: Zuev Theory, 2017, Johnny Cycle
http://www.stihi.ru/2017/02/03/975
https://www.stihi.ru/2017/01/09/1131
Johnny became stern, unshaven, silent and brutal,
With the smell of metal and wood on my hands,
Thoughtful and emotionally fit
By all appearances, saying that life is not in words,
Not in these, I am you - you are me, other Mur-Mur,
And all sorts there, under the moon and in the manger.
This is for infantiles and romantic fools,
Tender, with a thin blue temporal vein,
Biting the lip, that all life is in the pipe,
Artistic, vulnerable, where to go.
So much the city is so hushed up that in the fight /
Propaganda / weeding - no use even popping.
Not that he despised, denied, drowned
In himself, he did not relate to himself like that - he was,
Was in the forefront, mixed bright acrylic
The whole gang of feelings that gene.
Until it howled
So branded that there’s nowhere to put a test,
Whatever the meeting is a lottery, but night is a jackpot.
Only from black - souls are carried in bags, in robes
With a smile - you are worked out:
the turn will come.
But she didn’t get it:
She looked through him
She, violet after the storm, comet in the afternoon,
Like Arundati in linen binding, all ...
Yes, you can’t convey everything.
She raged in him
Tore up a turbine, hit seven watts with zeros -
Glancing glance, responded with cold fire -
It’s like talcum powder on worn skin - the focus has been removed,
The milestone is taken, and Johnny - as if from himself - is withdrawn,
And all life is a trait. From and to. Or rather, with her,
Johnny soared, growing taller than dates,
Numbers, conventions and norms. As if seen sharper
Yes, but wherever he looks, he was looking for her,
In every train, square, look, in every smile,
Day after day. The fairway was shallow, the crankshaft pounded,
Broken Dam - Opus: Artful Torture
Chronically wait for those who are chronically waiting for us.
Johnny tried to manage to live, not to spend days.
Under the feet ran a sidewalk - a stone crust.
Thoughts ate a certain number of nights -
Johnny walked forward, his gaze resting on the asphalt,
His sense of freedom has become booming - "no one",
As capacious as an echo and as strong as black basalt,
And instead of dreamy smalt - putty and veneer.
Once, having convinced himself that the image could be forgotten,
He met her. Fleetingly. Forever. And he,
Not believing in a miracle - not forgotten how to love,
Though in his own way, as he knew how - angularly,
But with odds to all the stories about the loyalty of cranes,
After all, people have winners
An unexpected summer, for example, in February.
Johnny, like a wolf, poked her nose into her shoulder -
His whole spirit was dissolved in her, not otherwise.
And it became so weighty and so hot
That the blood thickened.
Peace
Again
Has become
Significant.
© Copyright: Zuev Theory, 2017, Johnny Cycle
http://www.stihi.ru/2017/02/03/975
https://www.stihi.ru/2017/01/09/1131
У записи 29 лайков,
1 репостов,
2401 просмотров.
1 репостов,
2401 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Зуев
