Маяковский
Письмо Татьяне Яковлевой
В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелкамиразукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав -
тубо -
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
сбровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молнийпоступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдеткоростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы...
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты -
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны -
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжихрук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все разно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.
Письмо Татьяне Яковлевой
В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелкамиразукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав -
тубо -
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
сбровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молнийпоступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдеткоростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы...
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты -
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны -
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжихрук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все разно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.
Mayakovsky
Letter to Tatyana Yakovleva
Whether in a kiss of hands
whether lips
to trembling body
close to me
red
Colour
my republics
also
should
to flame.
I dont like
Paris love:
any female
decorate with silk
stretching, dozing off
saying -
tubo -
to dogs
furious passion.
You're alone to me
flush
get close
eyebrow brow
give
about this
important evening
to tell
humanly.
Five hours,
and since then
poem
of people
dense forest,
extinct
populated city
I hear only
whistle dispute
trains to Barcelona.
In the black sky
lightning tread
thunder
friend
in heavenly drama, -
not a thunderstorm
and this
simply
Jealousy moves mountains.
Stupid words
don't believe in raw materials
do not be afraid
this shaking -
I bridle
i am humble
feelings
offspring of the noble.
Passion measles
descend
but joy
inexhaustible
I will be long
I will just
talk in verse i.
Jealousy,
wives,
tears ...
well them! -
milestones swell
fit Viyu.
I'm not myself
and I
jealous
for Soviet Russia.
Saw
on the shoulders of the patch
their
consumption
licking a sigh.
What,
we are not to blame -
one hundred million
was bad.
we
Now
to such gentle -
sports
straighten not many -
you and us
in Moscow we need
lacks
leggy.
Not for you,
in the snow
and in typhoid
marching
with these legs
here
to caresses
give them out
for dinner
with the oil industry.
Don't you think
just squinting
from under the straightened arcs.
Go here,
go to the intersection
my big
and clumsy.
Do not want?
Stay and hibernate
and this
insult
to the total score low.
I'm all different
you
someday I'll take
one
or together with Paris.
Letter to Tatyana Yakovleva
Whether in a kiss of hands
whether lips
to trembling body
close to me
red
Colour
my republics
also
should
to flame.
I dont like
Paris love:
any female
decorate with silk
stretching, dozing off
saying -
tubo -
to dogs
furious passion.
You're alone to me
flush
get close
eyebrow brow
give
about this
important evening
to tell
humanly.
Five hours,
and since then
poem
of people
dense forest,
extinct
populated city
I hear only
whistle dispute
trains to Barcelona.
In the black sky
lightning tread
thunder
friend
in heavenly drama, -
not a thunderstorm
and this
simply
Jealousy moves mountains.
Stupid words
don't believe in raw materials
do not be afraid
this shaking -
I bridle
i am humble
feelings
offspring of the noble.
Passion measles
descend
but joy
inexhaustible
I will be long
I will just
talk in verse i.
Jealousy,
wives,
tears ...
well them! -
milestones swell
fit Viyu.
I'm not myself
and I
jealous
for Soviet Russia.
Saw
on the shoulders of the patch
their
consumption
licking a sigh.
What,
we are not to blame -
one hundred million
was bad.
we
Now
to such gentle -
sports
straighten not many -
you and us
in Moscow we need
lacks
leggy.
Not for you,
in the snow
and in typhoid
marching
with these legs
here
to caresses
give them out
for dinner
with the oil industry.
Don't you think
just squinting
from under the straightened arcs.
Go here,
go to the intersection
my big
and clumsy.
Do not want?
Stay and hibernate
and this
insult
to the total score low.
I'm all different
you
someday I'll take
one
or together with Paris.
У записи 6 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Катерина Халецкая
