Он сидел на перилах Москворецкого моста, зацепившись носками ботинок за узор ограды. Медленно падал снег.
Ему некуда было идти, все что держало его в этом городе в одночасье рухнуло. Он машинально набирал последний номер на своем мобильном
но даже не подносил его к уху, так как знал что услышит в ответ монотонную запись автоответчика.
Ветер усиливался. Москва-река, еще не скованная льдом, медленно несла свои темные воды привлекая его взгляд не большими,
едва различимыми водоворотами.
Руки совсем замерзли и прикурить сигарету получилось только с третьего раза. Глубоко затянувшись,
он спрыгнул с перил, снял с пальца холодный перстень и сильным броском вогнал его в холодную воду
Странные чувства одолевали его. Глубокая горечь потери и радость свободы одновременно.
Как спускался по эскалатору, как ехал в полупустом субботнем вагоне он почти не помнил.
Опомнился он только на площади трех вокзалов, достал из рюкзака легкую куртку и медленно пошел ко входу на Ленинградский.
На перроне творилась суета, поезд на Петербург был уже подан и люди прощаясь с провожающими медленно пропадали в вагонах.
"Ваш билет?!?" - словно вырвала его из глубин подсознания фраза проводницы, которая прозвучала так грубо что ему стало не по себе.
Он поднял взор и посмотрел в ей прямо в глаза. Перед ним стояла симпатичная девушка его возраста.
"Ваш билет!?!" - прерывисто и на этот раз мягко и застенчиво повторила она.
"Вам же в Петер!?!" словно извиняясь за первоночальный тон, проводница опустила глаза. "Я не знаю" растерянно ответил он и добавил "Я вообще не знаю куда мне теперь"
еще более растерянным голосом. Что то в груди девушки треснуло от этих слов и она жестом пригласила его в вагон.
Ему некуда было идти, все что держало его в этом городе в одночасье рухнуло. Он машинально набирал последний номер на своем мобильном
но даже не подносил его к уху, так как знал что услышит в ответ монотонную запись автоответчика.
Ветер усиливался. Москва-река, еще не скованная льдом, медленно несла свои темные воды привлекая его взгляд не большими,
едва различимыми водоворотами.
Руки совсем замерзли и прикурить сигарету получилось только с третьего раза. Глубоко затянувшись,
он спрыгнул с перил, снял с пальца холодный перстень и сильным броском вогнал его в холодную воду
Странные чувства одолевали его. Глубокая горечь потери и радость свободы одновременно.
Как спускался по эскалатору, как ехал в полупустом субботнем вагоне он почти не помнил.
Опомнился он только на площади трех вокзалов, достал из рюкзака легкую куртку и медленно пошел ко входу на Ленинградский.
На перроне творилась суета, поезд на Петербург был уже подан и люди прощаясь с провожающими медленно пропадали в вагонах.
"Ваш билет?!?" - словно вырвала его из глубин подсознания фраза проводницы, которая прозвучала так грубо что ему стало не по себе.
Он поднял взор и посмотрел в ей прямо в глаза. Перед ним стояла симпатичная девушка его возраста.
"Ваш билет!?!" - прерывисто и на этот раз мягко и застенчиво повторила она.
"Вам же в Петер!?!" словно извиняясь за первоночальный тон, проводница опустила глаза. "Я не знаю" растерянно ответил он и добавил "Я вообще не знаю куда мне теперь"
еще более растерянным голосом. Что то в груди девушки треснуло от этих слов и она жестом пригласила его в вагон.
He sat on the railing of the Moskvoretsky bridge, clinging with his socks on his boots to the fence pattern. Snow was slowly falling.
He had nowhere to go, everything that kept him in this city collapsed overnight. He automatically dialed the last number on his mobile
but he didn’t even bring it to his ear, because he knew that he would hear in response a monotonous recording of an answering machine.
The wind was getting stronger. The Moskva River, still not icebound, slowly carried its dark waters, attracting his eyes not large,
subtle whirlpools.
My hands were completely frozen and it was possible to light a cigarette only the third time. Deeply dragging
he jumped off the railing, removed the cold ring from his finger and drove it into cold water with a strong throw
Strange feelings prevailed over him. The deep bitterness of loss and the joy of freedom at the same time.
He almost did not remember how he was going down the escalator, how he was riding in a half-empty Saturday carriage.
He came to his senses only on the square of three stations, took out a light jacket from his backpack and slowly walked to the entrance to Leningradsky.
Vanity was happening on the platform, a train to Petersburg was already served, and people saying goodbye to the mourners slowly disappeared in the cars.
"Your ticket?!?" - as if a conductor’s phrase, which sounded so rude that he felt uneasy, pulled him out of the depths of his subconscious.
He looked up and looked directly into her eyes. Before him stood a pretty girl of his age.
"Your ticket!?!" she said softly and shyly this time.
"To you in Peter!?!" as if apologizing for the initial tone, the conductor lowered her eyes. “I don’t know,” he answered perplexedly and added, “I don’t know where I am now.”
in an even more bewildered voice. Something in the girl’s chest cracked at these words, and she motioned him into the carriage.
He had nowhere to go, everything that kept him in this city collapsed overnight. He automatically dialed the last number on his mobile
but he didn’t even bring it to his ear, because he knew that he would hear in response a monotonous recording of an answering machine.
The wind was getting stronger. The Moskva River, still not icebound, slowly carried its dark waters, attracting his eyes not large,
subtle whirlpools.
My hands were completely frozen and it was possible to light a cigarette only the third time. Deeply dragging
he jumped off the railing, removed the cold ring from his finger and drove it into cold water with a strong throw
Strange feelings prevailed over him. The deep bitterness of loss and the joy of freedom at the same time.
He almost did not remember how he was going down the escalator, how he was riding in a half-empty Saturday carriage.
He came to his senses only on the square of three stations, took out a light jacket from his backpack and slowly walked to the entrance to Leningradsky.
Vanity was happening on the platform, a train to Petersburg was already served, and people saying goodbye to the mourners slowly disappeared in the cars.
"Your ticket?!?" - as if a conductor’s phrase, which sounded so rude that he felt uneasy, pulled him out of the depths of his subconscious.
He looked up and looked directly into her eyes. Before him stood a pretty girl of his age.
"Your ticket!?!" she said softly and shyly this time.
"To you in Peter!?!" as if apologizing for the initial tone, the conductor lowered her eyes. “I don’t know,” he answered perplexedly and added, “I don’t know where I am now.”
in an even more bewildered voice. Something in the girl’s chest cracked at these words, and she motioned him into the carriage.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Георг Смирнов
