Стейси Шифф "Вера (Госпожа Набокова)"
Способность Веры Слоним переводить наблюдения из одного чувства на язык другого - то, что обычно именуется синестезией и нередко провозглашается "цветным слухом", - наверняка восхищало ее будущего мужа. Синестетик невольно видит мир иначе, чем другие; для обоих Набоковых печатные буквы, слова, повисшие в воздухе, представали именно в цвете, а не в черно-белом изображении. Подобное свойство может стать не только подарком судьбы, но и большим неудобством. Синестетически одаренные могут идеально подойти друг другу, как и двое людей с фотографической памятью, или двое юных наследников баснословного состояния, или - в берлинской действительности 1920-х годов - как двое людей, готовых объяснить недавнее землетрясение в Японии жидомасонским заговором. Пара синестетиков способна язвительно препираться за завтраком насчет того, какого цвета понедельник, каково на вкус "Е" такого-то шрифта. Они могут в цвете запечатлеть в памяти стихотворение; способны определить облик числа. Это свойство было наследственным - к Набокову оно перешло от матери, которой, по мнению Веры, он был обязан своими творческими наклонностями, - супруги передали эту черту и сыну, хотя обычно она преобладает именно у женщин. Набоков с восхищением открыл для себя: несмотря на то что палитры у них с Верой были разные, природа время от времени смешивала цвета. Например, "м" у него было розовое (точнее, "розовое фланелевое"), у Веры - голубое, а у их сына - розовато-голубое.
Способность Веры Слоним переводить наблюдения из одного чувства на язык другого - то, что обычно именуется синестезией и нередко провозглашается "цветным слухом", - наверняка восхищало ее будущего мужа. Синестетик невольно видит мир иначе, чем другие; для обоих Набоковых печатные буквы, слова, повисшие в воздухе, представали именно в цвете, а не в черно-белом изображении. Подобное свойство может стать не только подарком судьбы, но и большим неудобством. Синестетически одаренные могут идеально подойти друг другу, как и двое людей с фотографической памятью, или двое юных наследников баснословного состояния, или - в берлинской действительности 1920-х годов - как двое людей, готовых объяснить недавнее землетрясение в Японии жидомасонским заговором. Пара синестетиков способна язвительно препираться за завтраком насчет того, какого цвета понедельник, каково на вкус "Е" такого-то шрифта. Они могут в цвете запечатлеть в памяти стихотворение; способны определить облик числа. Это свойство было наследственным - к Набокову оно перешло от матери, которой, по мнению Веры, он был обязан своими творческими наклонностями, - супруги передали эту черту и сыну, хотя обычно она преобладает именно у женщин. Набоков с восхищением открыл для себя: несмотря на то что палитры у них с Верой были разные, природа время от времени смешивала цвета. Например, "м" у него было розовое (точнее, "розовое фланелевое"), у Веры - голубое, а у их сына - розовато-голубое.
Stacy Schiff "Faith (Mrs. Nabokova)"
Vera Slonim’s ability to translate observations from one feeling into the language of another — what is commonly called synesthesia and is often proclaimed “color hearing,” certainly delighted her future husband. The synesthetic involuntarily sees the world differently than others; for both Nabokovs, printed letters, words hanging in the air, were represented precisely in color, and not in black and white. Such a property can become not only a gift of fate, but also a great inconvenience. Synesthetically gifted can be perfect for each other, like two people with a photographic memory, or two young heirs to a fabulous state, or - in the Berlin reality of the 1920s - as two people who are ready to explain the recent earthquake in Japan by the Masonic conspiracy. A pair of synesthetics can sarcastically bicker at breakfast about what color Monday is, what the "E" tastes for such and such a font. They can capture a poem in color; able to determine the appearance of the number. This property was hereditary - it passed to Nabokov from his mother, whom, according to Vera, he owed his creative inclinations, - the couple passed this trait to their son, although it usually prevails among women. Nabokov discovered with admiration: despite the fact that he and Vera had different palettes, nature mixed colors from time to time. For example, his “m” was pink (more precisely, “pink flannel”), Vera had blue, and their son had pinkish-blue.
Vera Slonim’s ability to translate observations from one feeling into the language of another — what is commonly called synesthesia and is often proclaimed “color hearing,” certainly delighted her future husband. The synesthetic involuntarily sees the world differently than others; for both Nabokovs, printed letters, words hanging in the air, were represented precisely in color, and not in black and white. Such a property can become not only a gift of fate, but also a great inconvenience. Synesthetically gifted can be perfect for each other, like two people with a photographic memory, or two young heirs to a fabulous state, or - in the Berlin reality of the 1920s - as two people who are ready to explain the recent earthquake in Japan by the Masonic conspiracy. A pair of synesthetics can sarcastically bicker at breakfast about what color Monday is, what the "E" tastes for such and such a font. They can capture a poem in color; able to determine the appearance of the number. This property was hereditary - it passed to Nabokov from his mother, whom, according to Vera, he owed his creative inclinations, - the couple passed this trait to their son, although it usually prevails among women. Nabokov discovered with admiration: despite the fact that he and Vera had different palettes, nature mixed colors from time to time. For example, his “m” was pink (more precisely, “pink flannel”), Vera had blue, and their son had pinkish-blue.
У записи 2 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Мария Блохина
