Я стою у окна в своем длинном павлиньем платье, и выдыхаю дым в душный зеленый май. Елки под коридорными окнами (напротив двери 2202) покрыты легким золотистым отблеском чахлого коридорного света, в крови алкоголь, неощутимый под натиском прекраснейшего лета, прекраснейшего вечера, просто потому что тепло, просто потому что весна... Забавно, моя жизнь не была безоблачной и стоячей, как болото, меня и до моих 26 швыряло и болтало между впечатлениями и людьми, но почему-то именно эти четыре месяца каждым своим днем намертво - умелой татуировкой - впитались и в кожу, и в душу. Как можно помнить каждый день, буквально каждый? Да легко. Просто эти новые впечатления перекрыли все старые, заполнили жизнь собой.
Здесь, в этой чахлой сибирской зиме я чувствую себе непозволительно взрослой. По-плохому взрослой. Ровесники строят свою очень правильную и местами не очень жизнь, и против "сурьеза" не имею ничего, но так хочется сесть на крыльцо с Кристинкой, с йогуртом и пивом, слушать музыку и звонить кому-то, пойти играть в бадминтон, схавать Олиного супчика - тайком от Оли, глубокой ночью - и в три часа ночи шикать на Дашуню, стряпающую лепешки: "Только попробуйте мне Ангелину разбудить!" Я полюбила этот город - свой город - Новосибирск, впервые. То ли он стал краше, то ли я от него отвыкла и смогла посмотреть свежим взглядом. Но все здесь не так... молодо и искренне, дети стремятся повзрослеть, но вырастая - стараются повзрослеть так же. Все старше, чем есть. И уж тем более, чем могли бы быть. А я вспоминаю 32-летнюю Каролину, и понимаю, что наши российские 25-27 дурь и ересь. Все окостенели здесь просто. Я очень хочу еще раз поехать с Женькой в Бейдайхе, глядеть на петунию вдоль трассы, и говорить о том, как важен был этот год. Все события той весны - как послевкусие после хорошего, внезапного секса. Вроде и можно было б пожалеть по законам жанра, а не жалеется, хорошо и круто, и хочется еще. Я вроде бы не сильно сентиментальна. Просто я очень дорожу теми, кто оказался дорог. И ценю, то, что было хорошего)))
Здесь, в этой чахлой сибирской зиме я чувствую себе непозволительно взрослой. По-плохому взрослой. Ровесники строят свою очень правильную и местами не очень жизнь, и против "сурьеза" не имею ничего, но так хочется сесть на крыльцо с Кристинкой, с йогуртом и пивом, слушать музыку и звонить кому-то, пойти играть в бадминтон, схавать Олиного супчика - тайком от Оли, глубокой ночью - и в три часа ночи шикать на Дашуню, стряпающую лепешки: "Только попробуйте мне Ангелину разбудить!" Я полюбила этот город - свой город - Новосибирск, впервые. То ли он стал краше, то ли я от него отвыкла и смогла посмотреть свежим взглядом. Но все здесь не так... молодо и искренне, дети стремятся повзрослеть, но вырастая - стараются повзрослеть так же. Все старше, чем есть. И уж тем более, чем могли бы быть. А я вспоминаю 32-летнюю Каролину, и понимаю, что наши российские 25-27 дурь и ересь. Все окостенели здесь просто. Я очень хочу еще раз поехать с Женькой в Бейдайхе, глядеть на петунию вдоль трассы, и говорить о том, как важен был этот год. Все события той весны - как послевкусие после хорошего, внезапного секса. Вроде и можно было б пожалеть по законам жанра, а не жалеется, хорошо и круто, и хочется еще. Я вроде бы не сильно сентиментальна. Просто я очень дорожу теми, кто оказался дорог. И ценю, то, что было хорошего)))
I stand at the window in my long peacock dress and exhale smoke in the stuffy green May. The trees under the corridor windows (opposite the door 2202) are covered with a light golden glow of the stunted corridor light, in the blood there is alcohol, imperceptible under the onslaught of a beautiful summer, a beautiful evening, simply because it is warm, just because spring ... It's funny, my life was not cloudless and Standing like a swamp, I was thrown and chatted between my impressions and people until my 26th, but for some reason, it was these four months that every day, tightly - with a skillful tattoo - was absorbed into my skin and soul. How can you remember every day, literally everyone? Yes Easy. It’s just that these new experiences blocked all the old ones, filled life with oneself.
Here, in this stunted Siberian winter, I feel myself intolerably adult. Bad adult. The peers are building their very right and sometimes not very life, and I don’t have anything against the “surreal”, but I really want to sit on the porch with Kristinka, with yogurt and beer, listen to music and call someone, go play badminton, shove Olina Soup - secretly from Olya, late at night - and at three in the morning shout at Dashun, cooking up cakes: "Just try to wake me Angelina!" I fell in love with this city - my city - Novosibirsk, for the first time. Either he became more beautiful, or I lost the habit of him and was able to look with a fresh look. But everything here is not so ... young and sincere, the children strive to grow up, but when they grow up, they try to grow up the same way. Everything is older than it is. And even more so than they could be. And I remember the 32-year-old Carolina, and I understand that our Russian 25-27 nonsense and heresy. Everything is ossified here simply. I really want to once again go with Zhenya to Beidaihe, look at the petunia along the highway, and talk about how important this year was. All the events of that spring are like an aftertaste after a good, sudden sex. It seems that one could regret according to the laws of the genre, but does not regret it, it’s good and cool, and I want more. I seem to be not very sentimental. I just really value those who are dear. And I appreciate what was good)))
Here, in this stunted Siberian winter, I feel myself intolerably adult. Bad adult. The peers are building their very right and sometimes not very life, and I don’t have anything against the “surreal”, but I really want to sit on the porch with Kristinka, with yogurt and beer, listen to music and call someone, go play badminton, shove Olina Soup - secretly from Olya, late at night - and at three in the morning shout at Dashun, cooking up cakes: "Just try to wake me Angelina!" I fell in love with this city - my city - Novosibirsk, for the first time. Either he became more beautiful, or I lost the habit of him and was able to look with a fresh look. But everything here is not so ... young and sincere, the children strive to grow up, but when they grow up, they try to grow up the same way. Everything is older than it is. And even more so than they could be. And I remember the 32-year-old Carolina, and I understand that our Russian 25-27 nonsense and heresy. Everything is ossified here simply. I really want to once again go with Zhenya to Beidaihe, look at the petunia along the highway, and talk about how important this year was. All the events of that spring are like an aftertaste after a good, sudden sex. It seems that one could regret according to the laws of the genre, but does not regret it, it’s good and cool, and I want more. I seem to be not very sentimental. I just really value those who are dear. And I appreciate what was good)))
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ирина Косторева
