Эмму этим утром разбудила невыносимая головная боль. Противный желтый свет проникал сквозь тонкий тюль и её нежные веки, и от этого глазам становилось больно.
— Френк?! — хрипло протянула она — Фрееенк! — повторила Эмма, но ответа не последовало.
Сонная девушка отправилась в кухню, налила себе огромную чашку кофе — лучшее, по её мнению, лекарство — и пришла в гостиную, чтобы посмотреть утренние новости и отправиться на работу.
— Вот ты где! Ты почему здесь спишь? – удивилась Эмма. Френк лежал на диване, уткнувшись лицом в подушки – Зачем ты притворяешься, повернись хотя бы, что я со спиной разговариваю?!
Френк лежал неподвижно.
— Ну, ты вообще что ли?! – рассердилась Эмма, подошла и с силой развернула Френка. Френк был мертв. Эмма взвизгнула и отпрыгнула назад, будто смерть, это что-то заразное.
— Как так? Френк, Френк, Френк! Как же так? — она боялась коснуться к нему, и просто скакала возле дивана, словно через нее ежесекундно пропускали разряд электрического тока. Но, в конце концов, взяла себя в руки, и стала бить мужчину по холодным щекам, тщетно пытаясь привести в чувства.
Вероятно, Френк умер совсем недавно, потому что тело было еще легко подвижно. Эмма вспомнила, как бабушка рассказывала ей, что дедушка ее окоченел, и ему пришлось ломать руки. От воспоминаний Эмма вздрогнула, глубоко вдохнула и решилась. Она перевернула Френка на спину, выпрямила ему конечности и положила под голову подушку.
Поразительно, как человек может в одно мгновение стать одиноким. Как в одно мгновение может рухнуть целый мир. Эмма никогда не чувствовала себя одинокой, даже когда была одна. Одинокие люди, это люди не способные к созиданию — считала она — мозг питается информацией, и ему постоянно необходима новая и новая информация. Когда таковая отсутствует, он голодает и ищет её извне, но когда мозг способен Творить — он сам создаёт информацию, поэтому такому человеку комфортно в любой ситуации: и в обществе, и одному. Именно поэтому творческие люди нередко одиноки — им не нужен новый мир, им достаточного того, который они способны сотворить самостоятельно.
Эмма сидела напротив Френка, пила кофе, и смотрела на него, не отрывая глаз. Ещё вчера они смеялись вместе, и вот уже сегодня он лежит и не дышит. Ей хотелось взять телефон, позвонить и сказать: "Привет, Френк, ты представляешь, какая беда случилась — Френк умер" — настолько Эмма привыкла делиться всем с этим человеком, что первый, кому хотелось сообщить о случившемся был он сам. Но звонить было некому. Единственный, кому могла быть интересна эта информация, лежал сейчас напротив Эммы и не дышал.
Или дышал?
Чем дольше она смотрела на Френка, тем больше ей казалось, что она видит, как он дышит. Всё-таки у человеческого мозга невероятной силы защита от эмоционального перенапряжения: когда происходит то, что он не в состоянии в себе уместить, он самостоятельно моделирует то, к чему привык и что в его понимании входит в рамки "нормального". Вероятно, поэтому, когда долго смотришь на покойника, кажется, что он дышит. Просто, так привычнее.
Эмма смотрела и не отводила глаз от Френка. Чашка уже холодного кофе дрожала в руках. И чем дольше она смотрела, тем больше ей казалось, что она видит, как поднимается его грудь, и кажется, ещё секунда, и он оживет. Вдруг голова Френка повернулась набок, глаза едва приоткрылись, он посмотрел на Эмму и улыбнулся кривой улыбкой. Эмма выронила чашку, и, завизжав, что было сил, забралась с ногами на стул, на котором сидела, и прижалась к стене. Сердце бешено стучало, мир пульсировал в глазах фиолетовыми пятнами. Во рту стало сухо, губы в одну секунду слиплись, и от сухости язык стал шершавым и липким.
— Фффф... Ффф... Френк?! — с трудом выговорила она.
Френк молчал. Он пытался подняться, он хотел сесть. Лицо его было перекошено, рот поведен в сторону, нижняя губа висела будто деревянная. Движения были ватными. Задубевшие пальцы не гнулись и были совершенно неподвижными и прямыми. Френк смотрел полуоткрытыми глазами на Эмму и улыбался.
— Фффф...ре...н — Эмма тщетно попыталась сглотнуть — рен- к — закончила она — Ты жив?
— Т... т... та — пролепетал Френк перекошеным ртом.
Эмма стояла на стуле, боясь спускаться, словно по полу бегает мышь, или как в детстве он превратился в лаву и спуск со стула грозит неминуемой гибелью. Она была в замешательстве и не знала, что делать. Радоваться ли тому, что любимый человек оказался жив, или бояться его?
— Можно мне... подойти? — наконец решилась Эмма
Френк попытался ответить, но язык не слушался и он просто кивнул. Она подошла к нему, и став на колени у ног, обняла его.
— Почему ты такой холодный? — тихо спросила Эмма
— А иаю — промычал Френк
— Ты не знаешь?
— Эть
— Почему я не слышу, как ты дышишь?
— А иаю!!! — в отчаянии взвыл он.
— Тише, тише, тише! Береги силы, любимый. Ничего, я тебя отогрею.
Эмма принесла из спальни подушки и обложила Френка ими, чтобы он не заваливался на бок.
— Принести чай? — Френк молчал, откинувшись на спинку дивана. — Я принесу!
Эмма убежала в кухню, и уже через минуту вернулась в гостиную с подносом.
— У тебя совсем нет сил — Эмма подложила под голову Френка маленькую декоративную подушку, и стала поить его горячим чаем. Губы Френка не слушались, и чай проливался — Ничего. Ничего, сладкий мой. Я ложечку взяла, давай из ложечки?
— А-ай — согласился Френк.
Эмма поила его, разом рыдая и радуясь. Она не знала, как реагировать на происходящее. Она так молила о том, чтобы он был жив, и вот теперь, когда так и случилось, теперь она была в замешательстве, и не понимала, что она чувствует.
— Давай я искупаю тебя. Теплая ванна пойдет тебе на пользу — сказала Эмма, и, не дожидаясь ответа, отправилась готовить её.
У Френка не было сил идти самостоятельно, поэтому Эмма практически на себе перетащила его в ванную комнату. Усадив Френка в горячую воду, Эмма и сама разделась и присоединилась к нему. Френк сидел в горячей воде, смотрел на Эмму и улыбался всё той же онемелой улыбкой. Глаза Эммы были полны любви и счастья: сомнения покинули ее, и теперь она верила, что сможет спасти любимого, сможет помочь ему и исцелит его своей любовью.
Эмма раздвинула ноги Френка и придвинулась к нему ближе. Несмотря на его ужасающий вид, в глазах Эммы он был по-прежнему прекрасен. Она придвинулась совсем близко и поцеловала Френка в синий рот. Она страстно прикусывала его отвисшую холодную губу, ее язык проникал в рот Френка и баловался с затверделым языком.
— Всё, хватит. Пора прекращать! — прервала Эмма саму себя — Я не на шутку завожусь, а тебе сейчас нельзя, ты ещё слишком слаб. Полежи пока в водичке, а я постелю нам постель.
Эмма выбралась из ванны, и кокетливо виляя задом, нагишом, отправилась стелить постель.
Влюбленные с трудом добрались до кровати. Френк действительно был слаб, поэтому сразу же уснул. Несмотря на то, что был еще день, Эмма ужасно устала, и отдых был ей необходим. Она приняла успокоительное, пару таблеток снотворного, обняла Френка и, как следует укрывшись одеялом, провалилась в сон.
* * *
— Доброе утро, любимый! — радостно пропела Эмма, будто вчерашних событий и не было вовсе. — Иди завтракать!
Эмма поджарила тосты, намазала их яблочным джемом и слегка присыпала корицей. Получилось весьма вкусно, и даже несколько празднично и нарядно. Френк долго не выходил из комнаты, и Эмма пришла помочь ему. На самом деле она и сама знала, что до стола Френку в одиночку не дойти, но ей не хотелось, чтобы он чувствовал какую-либо жалость к себе. Жалость мужчин унижает и оскорбляет, в каком бы положении те ни находились.
Она привела Френка в кухню, и усадила за стол. Похоже, сил у него не было вовсе, потому что он постоянно норовил упасть со стула.
— Я, кажется, придумала! Сейчас! — воскликнула Эмма, и радостная, в припрыжку, выбежала из кухни. Обратно она вернулась с поясом от халата. — Давай я помогу тебе — с любовью сказала она и привязала Френка к спинке стула. Теперь он сидел ровно, и совсем не падал. — Я буду кормить тебя — Эмма улыбнулась во весь рот и поставила свой стул рядом с Френком. Она отламывала по кусочку тост, и пальцами заталкивала его в искривленный рот. Джем густой массой стекал по подбородку, Эмма заботливо подбирала его пальцами и снова отправляла в рот. Облизывала свои сладкие пальцы, и принималась за следующий кусок.
— Давай кино посмотрим, а? — вдруг предложила она — Сто лет ничего не смотрели. В кино с тобой пока нам путь заказан, но в тумбочке есть много компакт-дисков. Да и вообще, какая разница, что смотреть, главное, что вместе!
Они добрались до гостиной, и, укрывшись огромным одеялом, улеглись, обнявшись, на диване. Эмма включила какую-то глупую комедию.
— Ты знаешь, мне кажется, ты стал совсем холодным — вдруг прошептала она — Неужели мне тебя не спасти?
Френк молчал.
— Хм... — Эмма вдруг озорно прищурилась — А не попробовать ли мне тебя как следует согреть? Сверкая маслеными глазками, она приподняла одеяло, и залезла под него с головой. Но вскоре выбралась обратно, с недовольно, по-детски, отставленной губой — А что случилось? Френки не хочет меня? — обиженно протянула Эмма — Или у Френки совсем нет сил?
Френк молчал.
— Ты совсем со мной не разговариваешь! – ворчала Эмма — Тебе нечего мне сказать? Зато, знаешь что, дорогой! Зато у меня есть, что тебе сказать: который день... — но звонок в дверь не дал закончить пылкую речь Эмме — Пойду открою. Но потом мы всё равно договорим!
Это пришел старый друг и коллега Френка.
— Привет.
— Привет — улыбнулась Эмма
— Слушай, куда Френк пропал? На работе два дня не появляется, на звонки не отвечает…
— Заболел Френк — вздохнула Эмма — Я два дня на работу не хожу, ухаживаю за ним.
— Что случилось? Помощь нужна? Можно я войду? — разволновался Стенли
— Конечно, проходи. Мы кино смотрим, хочешь, давай с нами?
— Что у вас за запах в доме?
— А это от Френка. Болезнь выходит — пояснила Эмма.
Стенли вошел в гостиную, но, не пробыв там и пары секунд, выскочил, зажав рукой рот, в туалет. Стенли вырвало.
— Ты прости... — оправдывался он — Просто... запах...
— Ничего, я уже привык
— Френк?! — хрипло протянула она — Фрееенк! — повторила Эмма, но ответа не последовало.
Сонная девушка отправилась в кухню, налила себе огромную чашку кофе — лучшее, по её мнению, лекарство — и пришла в гостиную, чтобы посмотреть утренние новости и отправиться на работу.
— Вот ты где! Ты почему здесь спишь? – удивилась Эмма. Френк лежал на диване, уткнувшись лицом в подушки – Зачем ты притворяешься, повернись хотя бы, что я со спиной разговариваю?!
Френк лежал неподвижно.
— Ну, ты вообще что ли?! – рассердилась Эмма, подошла и с силой развернула Френка. Френк был мертв. Эмма взвизгнула и отпрыгнула назад, будто смерть, это что-то заразное.
— Как так? Френк, Френк, Френк! Как же так? — она боялась коснуться к нему, и просто скакала возле дивана, словно через нее ежесекундно пропускали разряд электрического тока. Но, в конце концов, взяла себя в руки, и стала бить мужчину по холодным щекам, тщетно пытаясь привести в чувства.
Вероятно, Френк умер совсем недавно, потому что тело было еще легко подвижно. Эмма вспомнила, как бабушка рассказывала ей, что дедушка ее окоченел, и ему пришлось ломать руки. От воспоминаний Эмма вздрогнула, глубоко вдохнула и решилась. Она перевернула Френка на спину, выпрямила ему конечности и положила под голову подушку.
Поразительно, как человек может в одно мгновение стать одиноким. Как в одно мгновение может рухнуть целый мир. Эмма никогда не чувствовала себя одинокой, даже когда была одна. Одинокие люди, это люди не способные к созиданию — считала она — мозг питается информацией, и ему постоянно необходима новая и новая информация. Когда таковая отсутствует, он голодает и ищет её извне, но когда мозг способен Творить — он сам создаёт информацию, поэтому такому человеку комфортно в любой ситуации: и в обществе, и одному. Именно поэтому творческие люди нередко одиноки — им не нужен новый мир, им достаточного того, который они способны сотворить самостоятельно.
Эмма сидела напротив Френка, пила кофе, и смотрела на него, не отрывая глаз. Ещё вчера они смеялись вместе, и вот уже сегодня он лежит и не дышит. Ей хотелось взять телефон, позвонить и сказать: "Привет, Френк, ты представляешь, какая беда случилась — Френк умер" — настолько Эмма привыкла делиться всем с этим человеком, что первый, кому хотелось сообщить о случившемся был он сам. Но звонить было некому. Единственный, кому могла быть интересна эта информация, лежал сейчас напротив Эммы и не дышал.
Или дышал?
Чем дольше она смотрела на Френка, тем больше ей казалось, что она видит, как он дышит. Всё-таки у человеческого мозга невероятной силы защита от эмоционального перенапряжения: когда происходит то, что он не в состоянии в себе уместить, он самостоятельно моделирует то, к чему привык и что в его понимании входит в рамки "нормального". Вероятно, поэтому, когда долго смотришь на покойника, кажется, что он дышит. Просто, так привычнее.
Эмма смотрела и не отводила глаз от Френка. Чашка уже холодного кофе дрожала в руках. И чем дольше она смотрела, тем больше ей казалось, что она видит, как поднимается его грудь, и кажется, ещё секунда, и он оживет. Вдруг голова Френка повернулась набок, глаза едва приоткрылись, он посмотрел на Эмму и улыбнулся кривой улыбкой. Эмма выронила чашку, и, завизжав, что было сил, забралась с ногами на стул, на котором сидела, и прижалась к стене. Сердце бешено стучало, мир пульсировал в глазах фиолетовыми пятнами. Во рту стало сухо, губы в одну секунду слиплись, и от сухости язык стал шершавым и липким.
— Фффф... Ффф... Френк?! — с трудом выговорила она.
Френк молчал. Он пытался подняться, он хотел сесть. Лицо его было перекошено, рот поведен в сторону, нижняя губа висела будто деревянная. Движения были ватными. Задубевшие пальцы не гнулись и были совершенно неподвижными и прямыми. Френк смотрел полуоткрытыми глазами на Эмму и улыбался.
— Фффф...ре...н — Эмма тщетно попыталась сглотнуть — рен- к — закончила она — Ты жив?
— Т... т... та — пролепетал Френк перекошеным ртом.
Эмма стояла на стуле, боясь спускаться, словно по полу бегает мышь, или как в детстве он превратился в лаву и спуск со стула грозит неминуемой гибелью. Она была в замешательстве и не знала, что делать. Радоваться ли тому, что любимый человек оказался жив, или бояться его?
— Можно мне... подойти? — наконец решилась Эмма
Френк попытался ответить, но язык не слушался и он просто кивнул. Она подошла к нему, и став на колени у ног, обняла его.
— Почему ты такой холодный? — тихо спросила Эмма
— А иаю — промычал Френк
— Ты не знаешь?
— Эть
— Почему я не слышу, как ты дышишь?
— А иаю!!! — в отчаянии взвыл он.
— Тише, тише, тише! Береги силы, любимый. Ничего, я тебя отогрею.
Эмма принесла из спальни подушки и обложила Френка ими, чтобы он не заваливался на бок.
— Принести чай? — Френк молчал, откинувшись на спинку дивана. — Я принесу!
Эмма убежала в кухню, и уже через минуту вернулась в гостиную с подносом.
— У тебя совсем нет сил — Эмма подложила под голову Френка маленькую декоративную подушку, и стала поить его горячим чаем. Губы Френка не слушались, и чай проливался — Ничего. Ничего, сладкий мой. Я ложечку взяла, давай из ложечки?
— А-ай — согласился Френк.
Эмма поила его, разом рыдая и радуясь. Она не знала, как реагировать на происходящее. Она так молила о том, чтобы он был жив, и вот теперь, когда так и случилось, теперь она была в замешательстве, и не понимала, что она чувствует.
— Давай я искупаю тебя. Теплая ванна пойдет тебе на пользу — сказала Эмма, и, не дожидаясь ответа, отправилась готовить её.
У Френка не было сил идти самостоятельно, поэтому Эмма практически на себе перетащила его в ванную комнату. Усадив Френка в горячую воду, Эмма и сама разделась и присоединилась к нему. Френк сидел в горячей воде, смотрел на Эмму и улыбался всё той же онемелой улыбкой. Глаза Эммы были полны любви и счастья: сомнения покинули ее, и теперь она верила, что сможет спасти любимого, сможет помочь ему и исцелит его своей любовью.
Эмма раздвинула ноги Френка и придвинулась к нему ближе. Несмотря на его ужасающий вид, в глазах Эммы он был по-прежнему прекрасен. Она придвинулась совсем близко и поцеловала Френка в синий рот. Она страстно прикусывала его отвисшую холодную губу, ее язык проникал в рот Френка и баловался с затверделым языком.
— Всё, хватит. Пора прекращать! — прервала Эмма саму себя — Я не на шутку завожусь, а тебе сейчас нельзя, ты ещё слишком слаб. Полежи пока в водичке, а я постелю нам постель.
Эмма выбралась из ванны, и кокетливо виляя задом, нагишом, отправилась стелить постель.
Влюбленные с трудом добрались до кровати. Френк действительно был слаб, поэтому сразу же уснул. Несмотря на то, что был еще день, Эмма ужасно устала, и отдых был ей необходим. Она приняла успокоительное, пару таблеток снотворного, обняла Френка и, как следует укрывшись одеялом, провалилась в сон.
* * *
— Доброе утро, любимый! — радостно пропела Эмма, будто вчерашних событий и не было вовсе. — Иди завтракать!
Эмма поджарила тосты, намазала их яблочным джемом и слегка присыпала корицей. Получилось весьма вкусно, и даже несколько празднично и нарядно. Френк долго не выходил из комнаты, и Эмма пришла помочь ему. На самом деле она и сама знала, что до стола Френку в одиночку не дойти, но ей не хотелось, чтобы он чувствовал какую-либо жалость к себе. Жалость мужчин унижает и оскорбляет, в каком бы положении те ни находились.
Она привела Френка в кухню, и усадила за стол. Похоже, сил у него не было вовсе, потому что он постоянно норовил упасть со стула.
— Я, кажется, придумала! Сейчас! — воскликнула Эмма, и радостная, в припрыжку, выбежала из кухни. Обратно она вернулась с поясом от халата. — Давай я помогу тебе — с любовью сказала она и привязала Френка к спинке стула. Теперь он сидел ровно, и совсем не падал. — Я буду кормить тебя — Эмма улыбнулась во весь рот и поставила свой стул рядом с Френком. Она отламывала по кусочку тост, и пальцами заталкивала его в искривленный рот. Джем густой массой стекал по подбородку, Эмма заботливо подбирала его пальцами и снова отправляла в рот. Облизывала свои сладкие пальцы, и принималась за следующий кусок.
— Давай кино посмотрим, а? — вдруг предложила она — Сто лет ничего не смотрели. В кино с тобой пока нам путь заказан, но в тумбочке есть много компакт-дисков. Да и вообще, какая разница, что смотреть, главное, что вместе!
Они добрались до гостиной, и, укрывшись огромным одеялом, улеглись, обнявшись, на диване. Эмма включила какую-то глупую комедию.
— Ты знаешь, мне кажется, ты стал совсем холодным — вдруг прошептала она — Неужели мне тебя не спасти?
Френк молчал.
— Хм... — Эмма вдруг озорно прищурилась — А не попробовать ли мне тебя как следует согреть? Сверкая маслеными глазками, она приподняла одеяло, и залезла под него с головой. Но вскоре выбралась обратно, с недовольно, по-детски, отставленной губой — А что случилось? Френки не хочет меня? — обиженно протянула Эмма — Или у Френки совсем нет сил?
Френк молчал.
— Ты совсем со мной не разговариваешь! – ворчала Эмма — Тебе нечего мне сказать? Зато, знаешь что, дорогой! Зато у меня есть, что тебе сказать: который день... — но звонок в дверь не дал закончить пылкую речь Эмме — Пойду открою. Но потом мы всё равно договорим!
Это пришел старый друг и коллега Френка.
— Привет.
— Привет — улыбнулась Эмма
— Слушай, куда Френк пропал? На работе два дня не появляется, на звонки не отвечает…
— Заболел Френк — вздохнула Эмма — Я два дня на работу не хожу, ухаживаю за ним.
— Что случилось? Помощь нужна? Можно я войду? — разволновался Стенли
— Конечно, проходи. Мы кино смотрим, хочешь, давай с нами?
— Что у вас за запах в доме?
— А это от Френка. Болезнь выходит — пояснила Эмма.
Стенли вошел в гостиную, но, не пробыв там и пары секунд, выскочил, зажав рукой рот, в туалет. Стенли вырвало.
— Ты прости... — оправдывался он — Просто... запах...
— Ничего, я уже привык
Emma was awakened by an unbearable headache this morning. A nasty yellow light penetrated the delicate tulle and its delicate eyelids, and it made my eyes hurt.
- Frank ?! She said hoarsely, “Freyenk!” - repeated Emma, but there was no answer.
The sleepy girl went into the kitchen, poured herself a huge cup of coffee - the best medicine, in her opinion - and came into the living room to watch the morning news and go to work.
- Where are you! Why are you sleeping here? - surprised Emma. Frank was lying on the couch, his face buried in pillows - Why are you pretending to turn at least that I'm talking with my back ?!
Frank lay motionless.
“Well, are you really ?!” - got angry Emma, walked over and with force turned Frank. Frank was dead. Emma screeched and jumped back, as if death was something contagious.
- How so? Frank, Frank, Frank! How so? - she was afraid to touch him, and simply galloped near the sofa, as if an electric shock was passed through her every second. But, in the end, she pulled herself together and began to beat the man on the cold cheeks, in vain trying to bring to feelings.
Frank probably died recently, because the body was still easily moving. Emma remembered how her grandmother told her that her grandfather was stiff, and he had to wring his hands. Emma shuddered at the memory, took a deep breath, and decided. She turned Frank onto his back, straightened his limbs and laid a pillow under his head.
It is amazing how a person can become lonely in an instant. How the whole world could collapse in an instant. Emma never felt alone, even when she was alone. Lonely people, these are people who are not capable of creation - she believed - the brain is fed by information, and it constantly needs new and new information. When one is absent, he is starving and looking for it from the outside, but when the brain is capable of Creating, he creates information himself, therefore such a person is comfortable in any situation: in society and alone. That is why creative people are often alone - they don’t need a new world, they just need one that they are able to create on their own.
Emma sat across from Frank, drank coffee, and looked at him without taking her eyes off. Yesterday they laughed together, and now he is lying and not breathing. She wanted to take the phone, call and say: "Hello, Frank, can you imagine what trouble happened - Frank died" - Emma was so used to sharing everything with this person that the first one who wanted to report what happened was himself. But there was no one to call. The only one who could be interested in this information was now opposite Emma and was not breathing.
Or was he breathing?
The longer she looked at Frank, the more she thought she saw him breathing. Still, the human brain is of incredible strength protection against emotional overstrain: when something happens that it is not able to fit in, it independently models what it is used to and which, in its understanding, falls within the framework of "normal". This is probably why, when you look at the dead man for a long time, it seems that he is breathing. Simple, so familiar.
Emma looked and did not take her eyes off Frank. A cup of already cold coffee trembled in his hands. And the longer she looked, the more it seemed to her that she saw his chest rising, and it seemed that another second, and he would come to life. Suddenly, Frank's head turned to one side, his eyes barely parted, he looked at Emma and smiled a wry smile. Emma dropped the cup, and screaming that she had the strength, climbed up with her feet into the chair on which she was sitting and pressed herself against the wall. My heart was beating furiously, the world was throbbing in my eyes with purple spots. My mouth became dry, my lips stuck together in one second, and my tongue became rough and sticky due to dryness.
- Fffff ... Fff ... Frank ?! She said with difficulty.
Frank was silent. He tried to get up, he wanted to sit down. His face was skewed, his mouth turned to the side, his lower lip hung like a wooden one. The movements were wadded. The stubby fingers did not bend and were perfectly still and straight. Frank looked half-open eyes at Emma and smiled.
- Fffff ... re ... n - Emma tried in vain to swallow - renk - she finished - are you alive?
“T ... t ... that,” Frank muttered in a twisted mouth.
Emma stood on a chair, afraid to go down as if a mouse were running across the floor, or as in childhood he had turned into lava and going down from a chair threatened with imminent death. She was confused and did not know what to do. Are you glad that your loved one was alive, or afraid of him?
“May I ... come in?” - finally decided Emma
Frank tried to answer, but his tongue did not obey and he simply nodded. She went to him, and kneeling at her feet, hugged him.
- Why are you so cold? Emma asked quietly
- And iau - growled Frank
- You do not know?
- et
“Why can't I hear you breathing?”
- Aiayu !!! He howled in despair.
- Hush, hush, hush! Take care of your strength, love. Nothing, I'll warm you up.
Emma brought pillows from the bedroom and overlaid them with Frank so that he would not fall on his side.
- Bring some tea? - Frank was silent, leaning back in the couch. - I'll bring!
Emma ran into the kitchen, and
- Frank ?! She said hoarsely, “Freyenk!” - repeated Emma, but there was no answer.
The sleepy girl went into the kitchen, poured herself a huge cup of coffee - the best medicine, in her opinion - and came into the living room to watch the morning news and go to work.
- Where are you! Why are you sleeping here? - surprised Emma. Frank was lying on the couch, his face buried in pillows - Why are you pretending to turn at least that I'm talking with my back ?!
Frank lay motionless.
“Well, are you really ?!” - got angry Emma, walked over and with force turned Frank. Frank was dead. Emma screeched and jumped back, as if death was something contagious.
- How so? Frank, Frank, Frank! How so? - she was afraid to touch him, and simply galloped near the sofa, as if an electric shock was passed through her every second. But, in the end, she pulled herself together and began to beat the man on the cold cheeks, in vain trying to bring to feelings.
Frank probably died recently, because the body was still easily moving. Emma remembered how her grandmother told her that her grandfather was stiff, and he had to wring his hands. Emma shuddered at the memory, took a deep breath, and decided. She turned Frank onto his back, straightened his limbs and laid a pillow under his head.
It is amazing how a person can become lonely in an instant. How the whole world could collapse in an instant. Emma never felt alone, even when she was alone. Lonely people, these are people who are not capable of creation - she believed - the brain is fed by information, and it constantly needs new and new information. When one is absent, he is starving and looking for it from the outside, but when the brain is capable of Creating, he creates information himself, therefore such a person is comfortable in any situation: in society and alone. That is why creative people are often alone - they don’t need a new world, they just need one that they are able to create on their own.
Emma sat across from Frank, drank coffee, and looked at him without taking her eyes off. Yesterday they laughed together, and now he is lying and not breathing. She wanted to take the phone, call and say: "Hello, Frank, can you imagine what trouble happened - Frank died" - Emma was so used to sharing everything with this person that the first one who wanted to report what happened was himself. But there was no one to call. The only one who could be interested in this information was now opposite Emma and was not breathing.
Or was he breathing?
The longer she looked at Frank, the more she thought she saw him breathing. Still, the human brain is of incredible strength protection against emotional overstrain: when something happens that it is not able to fit in, it independently models what it is used to and which, in its understanding, falls within the framework of "normal". This is probably why, when you look at the dead man for a long time, it seems that he is breathing. Simple, so familiar.
Emma looked and did not take her eyes off Frank. A cup of already cold coffee trembled in his hands. And the longer she looked, the more it seemed to her that she saw his chest rising, and it seemed that another second, and he would come to life. Suddenly, Frank's head turned to one side, his eyes barely parted, he looked at Emma and smiled a wry smile. Emma dropped the cup, and screaming that she had the strength, climbed up with her feet into the chair on which she was sitting and pressed herself against the wall. My heart was beating furiously, the world was throbbing in my eyes with purple spots. My mouth became dry, my lips stuck together in one second, and my tongue became rough and sticky due to dryness.
- Fffff ... Fff ... Frank ?! She said with difficulty.
Frank was silent. He tried to get up, he wanted to sit down. His face was skewed, his mouth turned to the side, his lower lip hung like a wooden one. The movements were wadded. The stubby fingers did not bend and were perfectly still and straight. Frank looked half-open eyes at Emma and smiled.
- Fffff ... re ... n - Emma tried in vain to swallow - renk - she finished - are you alive?
“T ... t ... that,” Frank muttered in a twisted mouth.
Emma stood on a chair, afraid to go down as if a mouse were running across the floor, or as in childhood he had turned into lava and going down from a chair threatened with imminent death. She was confused and did not know what to do. Are you glad that your loved one was alive, or afraid of him?
“May I ... come in?” - finally decided Emma
Frank tried to answer, but his tongue did not obey and he simply nodded. She went to him, and kneeling at her feet, hugged him.
- Why are you so cold? Emma asked quietly
- And iau - growled Frank
- You do not know?
- et
“Why can't I hear you breathing?”
- Aiayu !!! He howled in despair.
- Hush, hush, hush! Take care of your strength, love. Nothing, I'll warm you up.
Emma brought pillows from the bedroom and overlaid them with Frank so that he would not fall on his side.
- Bring some tea? - Frank was silent, leaning back in the couch. - I'll bring!
Emma ran into the kitchen, and
У записи 1 лайков,
0 репостов,
641 просмотров.
0 репостов,
641 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Арина Рябинина
