Ранним утром в самом конце декабря 1959 года в аэропорту Внуково сел самолет с известным художником Алексеем Кокорекиным. Художник прилетел из Индии на день раньше запланированного, прошел пограничный и таможенный контроль и поехал домой к любовнице. Он немного покашливал, но кого удивишь кашлем в декабрьской Москве?
Одарив подарками из теплых экзотических стран свою пассию, на следующий день он наконец-то добрался до семьи, обнял родных, отпраздновал приезд и так же раздал подарки. Кашель усиливался, температура поднималась и он отправился к врачам.
Госпитализировали его почти сразу – хуже ему становилось буквально на глазах. А к вечеру он умер. Производивший вскрытие патологоанатом пригласил в секционный зал заведующего кафедрой академика Н.А.Краевского. По счастливой случайности к Николаю Александровичу приехал в гости старичок патологоанатом из Ленинграда, его пригласили к секционному столу. Старичок посмотрел на труп и сказал — «Да это, батенька, variola vera — чёрная оспа»...
К тому времени о существовании страшнейшей болезни, выкашивающей в средние века города и страны, у нас в стране почти подзабыли даже врачи. В СССР заболевание побороли путем всеобщей вакцинации еще в 1936 году. Врачи даже не думали,что оно может вернуться, и перестали брать его в расчет.
Но только не в Индии, где побывал известный советский художник, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Кокорекин. Именно там, в одной из индийских провинций на церемонии сожжения скончавшегося от оспы брахмана, художник и подхватил страшную инфекцию.
Вся серьезность событий стала понятна уже на вторые сутки: вирус был диагностирован у сотрудницы больничной регистратуры, принимавшей художника, осматривающего его врача и даже подростка, который находился в той же больнице этажом ниже, прямо у вентиляционного отверстия из палаты Кокорекина. Больничный истопник подхватил оспу, просто проходя мимо палаты.
Через две недели в уже наступившем 1960 году у некоторых пациентов Боткинской больницы появились такие же,как и у Кокорекина: лихорадка, кашель и сыпь. Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток.15 января 1960 года академик Морозов выявил в материале частицы вируса натуральной оспы. Новость оперативно сообщили высшему руководству страны.Стало понятно, что Москва и весь Советский Союз находятся в шаге от эпидемии болезни,которую не лечат.
Ко второй половине дня на совещании у Хрущева был принят комплекс срочнейших мер, чтобы не допустить эпидемии оспы. Перед личным составом столичной милиции и КГБ поставили задачу в кратчайшие сроки выявить всех, с кем контактировал художник, начиная с момента его посадки на самолет в Индию. В группу риска попали пассажиры самолета, его экипаж, таможенники, коллеги, друзья, родственники.
Следствие даже установило, что перед тем, как вернуться домой, Кокорекин сутки провел с любовницей. Масштаб работы был огромен. Выяснили, что в течение нескольких недель больной контактировал с несколькими тысячами людей. Выявить всех было практически нереально.
КГБ СССР, МВД и Министерство здравоохранения устанавливали и изолировали абсолютно всех, кто хоть как-то пересекался с инфицированным. Одна из проведших с больным вечер, была преподавателем в институте, где принимала экзамены у многочисленных студентов – из ВУЗа в карантин отправили сразу отправили сотни человек. Подарки, привезенные из Индии для жены и любовницы через комиссионки на Шаболовке и Ленинском расползлись по городу, но уже через сутки все посетители магазинов были установлены, помещены в карантин, а сами предметы из индийских тканей сожжены.
Центральная Боткинская больница тут же оказывается на осадном положении. Тысячи больных и обслуживающего персонала не могут покинуть ее стены. Из мобилизационных хранилищ Госрезерва в сторону Москвы выезжают грузовики со всем необходимым. Над Европой успели развернуть самолет, которым из Москвы в Париж отправился один из пассажиров кокорекинского рейса.
Москва, только-только справившая Новый год, была фактически полностью закрыта по законам военного времени. В нее нельзя было ни въехать, ни выехать из нее: отменены авиарейсы, прервано железнодорожное сообщение, перекрыты автомобильные дороги. Круглыми сутками медицинские бригады ездили по адресам, госпитализируя все новых и новых вероятных носителей инфекции.
В инфекционных больницах ставились все новые и новые койки для карантинников и через неделю под присмотром врачей уже находилось около 10 тысяч человек. Ниточка к которым начиналась всего лишь навсего с одного пассажира авиарейса Дели-Москва.
Одновременно была развернута вторая фаза операции борьбы с возможной эпидемией – срочнейшая вакцинация населения. В течение 3-х дней в Московскую городскую санитарно-эпидемиологическую станцию было доставлено самолетами 10 млн. доз противооспенной вакцины из Томского, Ташкентского институтов вакцин и сывороток и Краснодарской краевой санитарно-эпидемиологической станции. А медицинские работники абсолютно всех предприятий и учреждений города кололи его москвичам и гостям столицы.
ИТОГИ: Всего во время данной вспышки в Москве от Кокорекина заразилось 19 человек (7 родственников, 9 человек персонала и 3 пациента больницы, в которую он был госпитализирован с нераспознанной оспой). От них заразились ещё 23 человека и от последних ― ещё трое. 3 из 46 заразившихся скончались.
В 1960 году все 7 миллионов жителей Москвы были вакцинированы.Привили в том числе и умирающих. Каждую неделю укол делали 1,5 млн человек, а проводили вакцинацию 10 тысяч прививочных бригад, в которые помимо врачей и фельдшеров входили студенты медицинских вузов. Через месяц вспышку оспы удалось погасить.
Одарив подарками из теплых экзотических стран свою пассию, на следующий день он наконец-то добрался до семьи, обнял родных, отпраздновал приезд и так же раздал подарки. Кашель усиливался, температура поднималась и он отправился к врачам.
Госпитализировали его почти сразу – хуже ему становилось буквально на глазах. А к вечеру он умер. Производивший вскрытие патологоанатом пригласил в секционный зал заведующего кафедрой академика Н.А.Краевского. По счастливой случайности к Николаю Александровичу приехал в гости старичок патологоанатом из Ленинграда, его пригласили к секционному столу. Старичок посмотрел на труп и сказал — «Да это, батенька, variola vera — чёрная оспа»...
К тому времени о существовании страшнейшей болезни, выкашивающей в средние века города и страны, у нас в стране почти подзабыли даже врачи. В СССР заболевание побороли путем всеобщей вакцинации еще в 1936 году. Врачи даже не думали,что оно может вернуться, и перестали брать его в расчет.
Но только не в Индии, где побывал известный советский художник, дважды лауреат Сталинской премии Алексей Кокорекин. Именно там, в одной из индийских провинций на церемонии сожжения скончавшегося от оспы брахмана, художник и подхватил страшную инфекцию.
Вся серьезность событий стала понятна уже на вторые сутки: вирус был диагностирован у сотрудницы больничной регистратуры, принимавшей художника, осматривающего его врача и даже подростка, который находился в той же больнице этажом ниже, прямо у вентиляционного отверстия из палаты Кокорекина. Больничный истопник подхватил оспу, просто проходя мимо палаты.
Через две недели в уже наступившем 1960 году у некоторых пациентов Боткинской больницы появились такие же,как и у Кокорекина: лихорадка, кашель и сыпь. Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток.15 января 1960 года академик Морозов выявил в материале частицы вируса натуральной оспы. Новость оперативно сообщили высшему руководству страны.Стало понятно, что Москва и весь Советский Союз находятся в шаге от эпидемии болезни,которую не лечат.
Ко второй половине дня на совещании у Хрущева был принят комплекс срочнейших мер, чтобы не допустить эпидемии оспы. Перед личным составом столичной милиции и КГБ поставили задачу в кратчайшие сроки выявить всех, с кем контактировал художник, начиная с момента его посадки на самолет в Индию. В группу риска попали пассажиры самолета, его экипаж, таможенники, коллеги, друзья, родственники.
Следствие даже установило, что перед тем, как вернуться домой, Кокорекин сутки провел с любовницей. Масштаб работы был огромен. Выяснили, что в течение нескольких недель больной контактировал с несколькими тысячами людей. Выявить всех было практически нереально.
КГБ СССР, МВД и Министерство здравоохранения устанавливали и изолировали абсолютно всех, кто хоть как-то пересекался с инфицированным. Одна из проведших с больным вечер, была преподавателем в институте, где принимала экзамены у многочисленных студентов – из ВУЗа в карантин отправили сразу отправили сотни человек. Подарки, привезенные из Индии для жены и любовницы через комиссионки на Шаболовке и Ленинском расползлись по городу, но уже через сутки все посетители магазинов были установлены, помещены в карантин, а сами предметы из индийских тканей сожжены.
Центральная Боткинская больница тут же оказывается на осадном положении. Тысячи больных и обслуживающего персонала не могут покинуть ее стены. Из мобилизационных хранилищ Госрезерва в сторону Москвы выезжают грузовики со всем необходимым. Над Европой успели развернуть самолет, которым из Москвы в Париж отправился один из пассажиров кокорекинского рейса.
Москва, только-только справившая Новый год, была фактически полностью закрыта по законам военного времени. В нее нельзя было ни въехать, ни выехать из нее: отменены авиарейсы, прервано железнодорожное сообщение, перекрыты автомобильные дороги. Круглыми сутками медицинские бригады ездили по адресам, госпитализируя все новых и новых вероятных носителей инфекции.
В инфекционных больницах ставились все новые и новые койки для карантинников и через неделю под присмотром врачей уже находилось около 10 тысяч человек. Ниточка к которым начиналась всего лишь навсего с одного пассажира авиарейса Дели-Москва.
Одновременно была развернута вторая фаза операции борьбы с возможной эпидемией – срочнейшая вакцинация населения. В течение 3-х дней в Московскую городскую санитарно-эпидемиологическую станцию было доставлено самолетами 10 млн. доз противооспенной вакцины из Томского, Ташкентского институтов вакцин и сывороток и Краснодарской краевой санитарно-эпидемиологической станции. А медицинские работники абсолютно всех предприятий и учреждений города кололи его москвичам и гостям столицы.
ИТОГИ: Всего во время данной вспышки в Москве от Кокорекина заразилось 19 человек (7 родственников, 9 человек персонала и 3 пациента больницы, в которую он был госпитализирован с нераспознанной оспой). От них заразились ещё 23 человека и от последних ― ещё трое. 3 из 46 заразившихся скончались.
В 1960 году все 7 миллионов жителей Москвы были вакцинированы.Привили в том числе и умирающих. Каждую неделю укол делали 1,5 млн человек, а проводили вакцинацию 10 тысяч прививочных бригад, в которые помимо врачей и фельдшеров входили студенты медицинских вузов. Через месяц вспышку оспы удалось погасить.
In the early morning at the very end of December 1959, a plane landed at the Vnukovo airport with the famous artist Alexei Kokorekin. The artist flew in from India a day earlier than planned, passed border and customs control and drove home to his mistress. He coughed a little, but who would you surprise by coughing in December Moscow?
Giving gifts from warm exotic countries to his passion, the next day he finally got to his family, hugged his family, celebrated his arrival and also gave out gifts. The cough intensified, the temperature rose and he went to the doctors.
They hospitalized him almost immediately - he literally became worse before his eyes. And by the evening he died. The autopsy pathologist invited Academician N.A. Kraevsky, head of the department, to the sectional hall. By a lucky coincidence, an old pathologist from Leningrad came to visit Nikolai Alexandrovich, he was invited to the section table. The old man looked at the corpse and said - “Yes, my friend, variola vera - smallpox” ...
By that time, even the doctors had almost forgotten about the existence of a terrible disease that mowed down cities and countries in the Middle Ages in our country. In the USSR, the disease was overcome by universal vaccination in 1936. Doctors did not even think that it could return, and stopped taking it into account.
But not in India, where he was visited by a famous Soviet artist, twice the Stalin Prize winner Alexei Kokorekin. It was there, in one of the Indian provinces, at the ceremony of burning the Brahmin who died of smallpox, the artist caught a terrible infection.
The seriousness of the events became clear already on the second day: the virus was diagnosed by an employee of the hospital reception, who received the artist, examining his doctor and even a teenager, who was in the same hospital a floor below, right at the ventilation hole from the Kokorekin ward. The hospital stoker picked up smallpox, just walking past the ward.
Two weeks later, in 1960, some patients at the Botkin Hospital had the same symptoms as Kokorekin: fever, cough, and rash. Material taken from the skin of one of the patients was sent to the Research Institute of Vaccines and Serums. On January 15, 1960, Academician Morozov revealed particles of variola virus in the material. The news was promptly reported to the country's top leadership. It became clear that Moscow and the entire Soviet Union are one step away from an epidemic of a disease that is not being treated.
By the afternoon, at a meeting near Khrushchev, a set of urgent measures had been taken to prevent an epidemic of smallpox. The personnel of the Moscow police and the KGB were tasked with identifying as soon as possible everyone with whom the artist had contact, starting from the moment he boarded the plane in India. At risk were passengers of the aircraft, its crew, customs officers, colleagues, friends, relatives.
The investigation even established that before returning home, Kokorekin spent a day with his mistress. The scope of the work was enormous. It turned out that for several weeks the patient was in contact with several thousand people. It was almost impossible to identify everyone.
The KGB of the USSR, the Ministry of Internal Affairs and the Ministry of Health established and isolated absolutely everyone who at least somehow intersected with the infected. One of the patients who spent the evening was a teacher at the institute, where she took exams from numerous students - hundreds of people were immediately sent to the quarantine from the university. Gifts brought from India for his wife and mistress through the commission in Shabolovka and Leninsky crawled around the city, but after a day all the visitors to the shops were quarantined and items from Indian fabrics were burned.
The central Botkin hospital is immediately under siege. Thousands of patients and attendants cannot leave its walls. Trucks with everything necessary leave the mobilization depots of the State Reserve in the direction of Moscow. They managed to deploy a plane over Europe, which sent one of the passengers of the Cocorekin flight from Moscow to Paris.
Moscow, which had just celebrated the New Year, was actually completely closed under the laws of wartime. It was neither possible to enter nor leave it: the flights were canceled, the railway connection was interrupted, roads were blocked. Day and night, medical teams traveled to addresses, hospitalizing more and more likely carriers of infection.
In the infectious diseases hospitals, more and more beds were placed for quarantines and a week later, under the supervision of doctors, there were already about 10 thousand people. The thread to which began only with one passenger flight Delhi-Moscow.
At the same time, the second phase of the operation to combat a possible epidemic was launched - an urgent vaccination of the population. Within 3 days, 10 million doses of anti-vaccine vaccine were delivered by air from the Tomsk, Tashkent Institute of Vaccines and Serums and the Krasnodar Territory Sanitary and Epidemiological Station to the Moscow City Sanitary and Epidemiological Station. And medical workers are absolutely everyone
Giving gifts from warm exotic countries to his passion, the next day he finally got to his family, hugged his family, celebrated his arrival and also gave out gifts. The cough intensified, the temperature rose and he went to the doctors.
They hospitalized him almost immediately - he literally became worse before his eyes. And by the evening he died. The autopsy pathologist invited Academician N.A. Kraevsky, head of the department, to the sectional hall. By a lucky coincidence, an old pathologist from Leningrad came to visit Nikolai Alexandrovich, he was invited to the section table. The old man looked at the corpse and said - “Yes, my friend, variola vera - smallpox” ...
By that time, even the doctors had almost forgotten about the existence of a terrible disease that mowed down cities and countries in the Middle Ages in our country. In the USSR, the disease was overcome by universal vaccination in 1936. Doctors did not even think that it could return, and stopped taking it into account.
But not in India, where he was visited by a famous Soviet artist, twice the Stalin Prize winner Alexei Kokorekin. It was there, in one of the Indian provinces, at the ceremony of burning the Brahmin who died of smallpox, the artist caught a terrible infection.
The seriousness of the events became clear already on the second day: the virus was diagnosed by an employee of the hospital reception, who received the artist, examining his doctor and even a teenager, who was in the same hospital a floor below, right at the ventilation hole from the Kokorekin ward. The hospital stoker picked up smallpox, just walking past the ward.
Two weeks later, in 1960, some patients at the Botkin Hospital had the same symptoms as Kokorekin: fever, cough, and rash. Material taken from the skin of one of the patients was sent to the Research Institute of Vaccines and Serums. On January 15, 1960, Academician Morozov revealed particles of variola virus in the material. The news was promptly reported to the country's top leadership. It became clear that Moscow and the entire Soviet Union are one step away from an epidemic of a disease that is not being treated.
By the afternoon, at a meeting near Khrushchev, a set of urgent measures had been taken to prevent an epidemic of smallpox. The personnel of the Moscow police and the KGB were tasked with identifying as soon as possible everyone with whom the artist had contact, starting from the moment he boarded the plane in India. At risk were passengers of the aircraft, its crew, customs officers, colleagues, friends, relatives.
The investigation even established that before returning home, Kokorekin spent a day with his mistress. The scope of the work was enormous. It turned out that for several weeks the patient was in contact with several thousand people. It was almost impossible to identify everyone.
The KGB of the USSR, the Ministry of Internal Affairs and the Ministry of Health established and isolated absolutely everyone who at least somehow intersected with the infected. One of the patients who spent the evening was a teacher at the institute, where she took exams from numerous students - hundreds of people were immediately sent to the quarantine from the university. Gifts brought from India for his wife and mistress through the commission in Shabolovka and Leninsky crawled around the city, but after a day all the visitors to the shops were quarantined and items from Indian fabrics were burned.
The central Botkin hospital is immediately under siege. Thousands of patients and attendants cannot leave its walls. Trucks with everything necessary leave the mobilization depots of the State Reserve in the direction of Moscow. They managed to deploy a plane over Europe, which sent one of the passengers of the Cocorekin flight from Moscow to Paris.
Moscow, which had just celebrated the New Year, was actually completely closed under the laws of wartime. It was neither possible to enter nor leave it: the flights were canceled, the railway connection was interrupted, roads were blocked. Day and night, medical teams traveled to addresses, hospitalizing more and more likely carriers of infection.
In the infectious diseases hospitals, more and more beds were placed for quarantines and a week later, under the supervision of doctors, there were already about 10 thousand people. The thread to which began only with one passenger flight Delhi-Moscow.
At the same time, the second phase of the operation to combat a possible epidemic was launched - an urgent vaccination of the population. Within 3 days, 10 million doses of anti-vaccine vaccine were delivered by air from the Tomsk, Tashkent Institute of Vaccines and Serums and the Krasnodar Territory Sanitary and Epidemiological Station to the Moscow City Sanitary and Epidemiological Station. And medical workers are absolutely everyone
У записи 12 лайков,
0 репостов,
491 просмотров.
0 репостов,
491 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Арина Рябинина
