Желтое ведро для мытья полов доверху наполнено упаковками с салфетками и бумажными платочками.
Голубая миска, в которой раньше хранились орехи, красуется на столе: Алиса сказала, что здесь салат. В качестве ингредиентов - «лего»-кубики.
На кухне слезами растекается лужа от мокрого полотенца. «Мама, это вовсе не протечка (название рассказа из книжки про Карлхена Сюзанны Ротраут Бернер), оно просто намокло» - говорит мне Алиса.
На полу - «ковёр» из детской одежды вперемешку с полотенцами: Алиса специализируется на «поставках» из комода одежды, Денис - полотенец.
Моя чистая, ещё мокрая футболка лежит на полу грязной тряпочкой: вначале Денис помыл ею балконную дверь, сняв с сушилки с бельём, потом Алиса протерла ею пол.
Пока кормила Дениса свёклой обнаружила, что у него синий язык: наелся фломастера.
Потом ловила обоих детей, чтобы отмыть им лица от свёклы: собирались лечь спать, и я боялась, что чистое постельное бельё станет грязным слишком быстро.
Потом громко кричала, пытаясь привлечь к себе внимание Алисы: она кусала Дениса, а он орал и плакал.
Потом пыталась отвлечь внимание Алисы от того, как я кричала минуту назад: громко плакала уже она.
Потом снова драка. И снова. Сейчас все спят. Все, кроме меня.
А я, как в песне у Gary Moore, - Too tired.
До появления у нас двоих детей я не ругалась матом. Сейчас нецензурная брань, порой, единственное, что может полностью выразить мои чувства.
Голубая миска, в которой раньше хранились орехи, красуется на столе: Алиса сказала, что здесь салат. В качестве ингредиентов - «лего»-кубики.
На кухне слезами растекается лужа от мокрого полотенца. «Мама, это вовсе не протечка (название рассказа из книжки про Карлхена Сюзанны Ротраут Бернер), оно просто намокло» - говорит мне Алиса.
На полу - «ковёр» из детской одежды вперемешку с полотенцами: Алиса специализируется на «поставках» из комода одежды, Денис - полотенец.
Моя чистая, ещё мокрая футболка лежит на полу грязной тряпочкой: вначале Денис помыл ею балконную дверь, сняв с сушилки с бельём, потом Алиса протерла ею пол.
Пока кормила Дениса свёклой обнаружила, что у него синий язык: наелся фломастера.
Потом ловила обоих детей, чтобы отмыть им лица от свёклы: собирались лечь спать, и я боялась, что чистое постельное бельё станет грязным слишком быстро.
Потом громко кричала, пытаясь привлечь к себе внимание Алисы: она кусала Дениса, а он орал и плакал.
Потом пыталась отвлечь внимание Алисы от того, как я кричала минуту назад: громко плакала уже она.
Потом снова драка. И снова. Сейчас все спят. Все, кроме меня.
А я, как в песне у Gary Moore, - Too tired.
До появления у нас двоих детей я не ругалась матом. Сейчас нецензурная брань, порой, единственное, что может полностью выразить мои чувства.
The yellow bucket for mopping up to the top is filled with packages of napkins and paper handkerchiefs.
The blue bowl in which the nuts were previously stored flaunts on the table: Alice said there was a salad. As ingredients - Lego cubes.
In the kitchen, a puddle from a wet towel spreads in tears. “Mom, this is not a leak at all (the name of the story from the book about Karlchen Susanna Rotraut Berner), it just got wet,” Alice tells me.
On the floor is a “carpet” of children's clothes mixed with towels: Alice specializes in “supplies” from a dresser of clothes, Denis specializes in towels.
My clean, still wet T-shirt lies on the floor with a dirty rag: first, Denis washed the balcony door with her, removing it from the clothes dryer, then Alice wiped the floor with it.
While fed Denis beetroot found that he had a blue tongue: ate felt-tip pens.
Then I caught both children to wash their faces from beets: they were going to go to bed, and I was afraid that clean bedding would become dirty too quickly.
Then she screamed loudly, trying to attract Alice's attention: she bit Denis, and he screamed and cried.
Then she tried to distract Alice's attention from how I screamed a minute ago: she was already crying loudly.
Then again a fight. And again. Now everyone is sleeping. Everyone but me.
And I, as in the song by Gary Moore, - Too tired.
Before we had two children, I did not swear. Now obscene abuse, sometimes the only thing that can fully express my feelings.
The blue bowl in which the nuts were previously stored flaunts on the table: Alice said there was a salad. As ingredients - Lego cubes.
In the kitchen, a puddle from a wet towel spreads in tears. “Mom, this is not a leak at all (the name of the story from the book about Karlchen Susanna Rotraut Berner), it just got wet,” Alice tells me.
On the floor is a “carpet” of children's clothes mixed with towels: Alice specializes in “supplies” from a dresser of clothes, Denis specializes in towels.
My clean, still wet T-shirt lies on the floor with a dirty rag: first, Denis washed the balcony door with her, removing it from the clothes dryer, then Alice wiped the floor with it.
While fed Denis beetroot found that he had a blue tongue: ate felt-tip pens.
Then I caught both children to wash their faces from beets: they were going to go to bed, and I was afraid that clean bedding would become dirty too quickly.
Then she screamed loudly, trying to attract Alice's attention: she bit Denis, and he screamed and cried.
Then she tried to distract Alice's attention from how I screamed a minute ago: she was already crying loudly.
Then again a fight. And again. Now everyone is sleeping. Everyone but me.
And I, as in the song by Gary Moore, - Too tired.
Before we had two children, I did not swear. Now obscene abuse, sometimes the only thing that can fully express my feelings.
У записи 6 лайков,
0 репостов,
283 просмотров.
0 репостов,
283 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Виктория Резникова
