18 августа 1941 года танк старшего лейтенанта Зиновия Колобанова встал в засаду. Когда Колобанова спрашивали, помнит ли он этот бой, Зиновий отвечал: "Такое помниться всю жизнь." И рассказывает о своих боевых товарищах: "Николай Никифоров – богатырского роста, умница, дело свое знал в совершенстве, добрый товарищ. Мастером своего дела был и Андрей Усов. Русоволосый Паша Кисельков в сложных боевых условиях всегда поддерживал надежную связь с другими экипажами, с командованием".
Знаменитый колобановский бой произошел южнее Гатчины (тогда это был Красногвардейск). Враг рвался к Ленинграду. Командиру 1-ой Краснознаменной танковой дивизии генерал майору В.Баранову было приказано разгромить врага на подступах к Красногвардейску. Колобанов вспоминал: " Меня вызвали к командиру первой танковой дивизии. Он показал мне карту и отдал приказ:
" Своей ротой (15 танков КВ) перекроешь все дороги к Красногвардейску так, чтобы ничего немецкого по ним не прошло… Будете стоять насмерть!"" В это время дивизия получила пять танков "КВ". Эти пять "КВ" и передали в роту старшего лейтенанта Колобанова.
Он знал, что отступать было некуда. Позади – Ленинград. Нагрузились снарядами "под завязку" и, вернувшись в роту, танки, по приказу Колобанова, заняли свои позиции. Две машины укрыли на лужской дороге, две – на кингисеппской, а свой командирский танк Колобанов поставил в укрытие (за ночь экипаж вырыл канонир в тяжелом грунте), на высотке за Войсковицами возле Старого Учхоза. По радио сообщил в полк: "Позицию занял и оборудовал. Все предусмотрел. Будем стоять насмерть. Врага не пропустим"…
Ночь прошла спокойно. Никто не тревожил. Потом взошло солнце. День начинался ясный. Было тихо и спокойно. Часов в 10 19 августа раздалась стрельба на Лужском шоссе. Это вступил в бой один из экипажей. Слева из леса прямо по дороге неторопливо катились три мотоцикла с колясками, за ней открытая легковая машина с офицерами и далее, бесконечная колонна танков и грузовых автомобилей с пьяной и горланящей солдатней.
- Приготовиться к бою! – отдал приказ командир. Задраив люки,
экипаж замер на своих местах. Первыми прошли 3 мотоцикла с колясками. Их пропустили. Затем показалась колонна. Впереди штабные машины, а за ними танки. Ревя моторами, колонна все вытягивалась. Казалось, что у нее нет конца. Миновав перекресток 3х дорог, колонна пошла к Учхозу. Люки были открыты. Часть немцев сидела на броне. Кто – то жевал, кто – то играл на губной гармошке. Экипаж считал танки. Их было 22.
В шлемофоне Колобанова раздался грозный голос комбата Шпиллера:
"Колобанов, почему немцев пропускаешь?"
Андрей Усов, командир орудия, тотчас же выстрелил, и 1й танк замер, вырвалось пламя. Подбит 2 й, а сзади напирают танки. Два головных танка вспыхнули мгновенно, останавливая машины, идущие следом. Задние, не понимая, что случилось впереди, сжимались к голове колонны. А когда показался хвост колонны, подали приказ ударить по двум последним танкам. Фашисты оказались взаперти. По обе стороны дороги болотистый луг – маневрировать нельзя. Гитлеровцы вначале не могли понять, откуда их бьют, стали расстреливать копны сена вдоль дороги. Но потом русских обнаружили.
Немцам казалось, что это самоубийство экипажа, но они не знали того, что это был тяжелый танк с мощной броней. Началась настоящая дуэль. Вражеские снаряды били по нашей машине, но броню не пробивали. Орудие Усова било по 20 танкам. Танкисты глохли от разрывов, задыхались от пороховых газов, окалина, отскакивая от брони врезалась им в лицо. А тут заклинило башню. Колобанов приказал Никитину вывести танк из укрытия и маневрировать корпусом. Бой продолжался.
Прошло несколько часов. Горели 22 немецких машины. Это были легкие и средние танки. Время приближалось к вечеру. Бой стих. Экипаж Колобанова сосчитал на броне танка 156 попаданий.
Внезапно Колобанов заметил, что немцы выкатывают 3 противотанковые пушки. Прямой наводкой под щит, и пушки взлетели на воздух. Наступила долгая тишина. У нас кончались боеприпасы. Колобанов сообщил в штаб о результатах боя. Снова голос Шпиллера:
- Колобанов, танки горят?
- Хорошо горят, товарищ комбат.
Затем последовал приказ отойти на новую позицию. Вскоре подошла легковая машина со Шпиллером и с кинооператором, который снял длинную колонну горящих танков. Потом этот фильм видел Колобанов, лежа в военном госпитале с тяжелым ранением. Целый год провел в госпиталях танкист Колобанов. Молодой организм выдюжил. Офицер вернулся в боевой сторой, служил в танковых войсках до 1960 года.
Такова история одного боя шестидесятилетней давности. Одного эпизода войны, из которых складывалась наша великая победа над фашизмом.
Поэт Александр Гитович написал об этом бое поэму "Танкист Зиновий Колобанов":
Все это было так:
С молчанием суровым
Стоит тяжелый танк,
В леске замаскирован.
Враги идут толпой
Железных истуканов,
Но принимает бой
Зиновий Колобанов.
И сквозь разрывов грохот
Мир смотрит на равнину,
Где старший лейтенант
Повел на бой машину.
Он бьет врагов подряд,
Как богатырь былинный,
Вокруг него лежат
Подбитые машины.
Уже их 22,
Как бурей разметало,
Они лежат в траве
Обломками металла…
Знаменитый колобановский бой произошел южнее Гатчины (тогда это был Красногвардейск). Враг рвался к Ленинграду. Командиру 1-ой Краснознаменной танковой дивизии генерал майору В.Баранову было приказано разгромить врага на подступах к Красногвардейску. Колобанов вспоминал: " Меня вызвали к командиру первой танковой дивизии. Он показал мне карту и отдал приказ:
" Своей ротой (15 танков КВ) перекроешь все дороги к Красногвардейску так, чтобы ничего немецкого по ним не прошло… Будете стоять насмерть!"" В это время дивизия получила пять танков "КВ". Эти пять "КВ" и передали в роту старшего лейтенанта Колобанова.
Он знал, что отступать было некуда. Позади – Ленинград. Нагрузились снарядами "под завязку" и, вернувшись в роту, танки, по приказу Колобанова, заняли свои позиции. Две машины укрыли на лужской дороге, две – на кингисеппской, а свой командирский танк Колобанов поставил в укрытие (за ночь экипаж вырыл канонир в тяжелом грунте), на высотке за Войсковицами возле Старого Учхоза. По радио сообщил в полк: "Позицию занял и оборудовал. Все предусмотрел. Будем стоять насмерть. Врага не пропустим"…
Ночь прошла спокойно. Никто не тревожил. Потом взошло солнце. День начинался ясный. Было тихо и спокойно. Часов в 10 19 августа раздалась стрельба на Лужском шоссе. Это вступил в бой один из экипажей. Слева из леса прямо по дороге неторопливо катились три мотоцикла с колясками, за ней открытая легковая машина с офицерами и далее, бесконечная колонна танков и грузовых автомобилей с пьяной и горланящей солдатней.
- Приготовиться к бою! – отдал приказ командир. Задраив люки,
экипаж замер на своих местах. Первыми прошли 3 мотоцикла с колясками. Их пропустили. Затем показалась колонна. Впереди штабные машины, а за ними танки. Ревя моторами, колонна все вытягивалась. Казалось, что у нее нет конца. Миновав перекресток 3х дорог, колонна пошла к Учхозу. Люки были открыты. Часть немцев сидела на броне. Кто – то жевал, кто – то играл на губной гармошке. Экипаж считал танки. Их было 22.
В шлемофоне Колобанова раздался грозный голос комбата Шпиллера:
"Колобанов, почему немцев пропускаешь?"
Андрей Усов, командир орудия, тотчас же выстрелил, и 1й танк замер, вырвалось пламя. Подбит 2 й, а сзади напирают танки. Два головных танка вспыхнули мгновенно, останавливая машины, идущие следом. Задние, не понимая, что случилось впереди, сжимались к голове колонны. А когда показался хвост колонны, подали приказ ударить по двум последним танкам. Фашисты оказались взаперти. По обе стороны дороги болотистый луг – маневрировать нельзя. Гитлеровцы вначале не могли понять, откуда их бьют, стали расстреливать копны сена вдоль дороги. Но потом русских обнаружили.
Немцам казалось, что это самоубийство экипажа, но они не знали того, что это был тяжелый танк с мощной броней. Началась настоящая дуэль. Вражеские снаряды били по нашей машине, но броню не пробивали. Орудие Усова било по 20 танкам. Танкисты глохли от разрывов, задыхались от пороховых газов, окалина, отскакивая от брони врезалась им в лицо. А тут заклинило башню. Колобанов приказал Никитину вывести танк из укрытия и маневрировать корпусом. Бой продолжался.
Прошло несколько часов. Горели 22 немецких машины. Это были легкие и средние танки. Время приближалось к вечеру. Бой стих. Экипаж Колобанова сосчитал на броне танка 156 попаданий.
Внезапно Колобанов заметил, что немцы выкатывают 3 противотанковые пушки. Прямой наводкой под щит, и пушки взлетели на воздух. Наступила долгая тишина. У нас кончались боеприпасы. Колобанов сообщил в штаб о результатах боя. Снова голос Шпиллера:
- Колобанов, танки горят?
- Хорошо горят, товарищ комбат.
Затем последовал приказ отойти на новую позицию. Вскоре подошла легковая машина со Шпиллером и с кинооператором, который снял длинную колонну горящих танков. Потом этот фильм видел Колобанов, лежа в военном госпитале с тяжелым ранением. Целый год провел в госпиталях танкист Колобанов. Молодой организм выдюжил. Офицер вернулся в боевой сторой, служил в танковых войсках до 1960 года.
Такова история одного боя шестидесятилетней давности. Одного эпизода войны, из которых складывалась наша великая победа над фашизмом.
Поэт Александр Гитович написал об этом бое поэму "Танкист Зиновий Колобанов":
Все это было так:
С молчанием суровым
Стоит тяжелый танк,
В леске замаскирован.
Враги идут толпой
Железных истуканов,
Но принимает бой
Зиновий Колобанов.
И сквозь разрывов грохот
Мир смотрит на равнину,
Где старший лейтенант
Повел на бой машину.
Он бьет врагов подряд,
Как богатырь былинный,
Вокруг него лежат
Подбитые машины.
Уже их 22,
Как бурей разметало,
Они лежат в траве
Обломками металла…
On August 18, 1941, the tank of Senior Lieutenant Zinoviy Kolobanov was ambushed. When Kolobanov was asked if he remembers this fight, Zinovy replied: "This is remembered all my life." And he talks about his comrades-in-arms: "Nikolai Nikiforov was of heroic growth, clever, he knew his business perfectly, good comrade. Andrei Usov was also a master of his craft. The blond-haired Pasha Kiselkov always had reliable communication with other crews, with the command "
The famous Kolobanov battle took place south of Gatchina (then it was Krasnogvardeisk). The enemy was eager for Leningrad. The commander of the 1st Red Banner Panzer Division, General Major V. Baranov, was ordered to defeat the enemy on the outskirts of Krasnogvardeisk. Kolobanov recalled: “I was called to the commander of the first tank division. He showed me the map and gave the order:
“With your company (15 KV tanks) you will block all the roads to Krasnogvardeisk so that nothing German goes over them ... You will stand to death!” “At that time the division received five KV tanks. These five KVs were transferred to the senior company Lieutenant Kolobanov.
He knew that there was nowhere to retreat. Behind - Leningrad. Loaded with shells "to the eyeballs" and, returning to the company, the tanks, on the orders of Kolobanov, took up their positions. Two cars were sheltered on a puddle road, two on Kingisepp, and Kolobanov put his commander’s tank in cover (the crew dug a gunner in heavy soil during the night), on a skyscraper behind Troops near Old Uchkhoz. He reported to the regiment on the radio: “He took the position and equipped it. He foresaw everything. We’ll stand to his death.
The night passed calmly. No one bothered. Then the sun rose. The day began clear. It was quiet and calm. Hours at 10 August 19 there was a shooting on the Luga highway. This joined the battle one of the crews. To the left, three motorcycles with wheelchairs slowly rolled along the road, followed by an open passenger car with officers and beyond, an endless column of tanks and trucks with a drunken and bawling soldier.
- Get ready for battle! - ordered the commander. With hatches lifted up
the crew froze in their places. The first were 3 motorcycles with wheelchairs. They were missed. Then a column appeared. Ahead are headquarters vehicles, followed by tanks. Roaring with motors, the column stretched. She seemed to have no end. Having passed the intersection of 3 roads, the convoy went to Uchkhoz. Hatches were open. Part of the Germans sat on the armor. Someone chewed, someone played the harmonica. The crew counted tanks. There were 22 of them.
In the headset of Kolobanov, the menacing voice of the battalion commander Spiller was heard:
"Kolobanov, why are you missing the Germans?"
Andrei Usov, the gun commander, immediately shot, and the 1st tank froze, a flame erupted. 2nd was hit, and tanks were pushing behind. Two head tanks flared up instantly, stopping the cars following. The rear ones, not understanding what happened in front, were compressed to the head of the column. And when the tail of the column appeared, they ordered to strike at the last two tanks. The Nazis were locked up. There is a swampy meadow on both sides of the road - you cannot maneuver. The Nazis at first could not understand where they were beating from; they began to shoot haystacks along the road. But then they discovered the Russians.
It seemed to the Germans that this was a crew suicide, but they did not know that it was a heavy tank with powerful armor. A real duel began. Enemy shells hit our car, but they didn’t pierce the armor. Usov’s gun hit 20 tanks. The tankers stalled from the explosions, gasped from the powder gases, the scale, bouncing off the armor, crashed into their faces. And then the tower jammed. Kolobanov ordered Nikitin to withdraw the tank from the shelter and maneuver the hull. The fight went on.
A few hours passed. 22 German cars were burning. These were light and medium tanks. The time was approaching in the evening. Fight verse. Kolobanov’s crew counted 156 hits on the tank’s armor.
Suddenly Kolobanov noticed that the Germans were rolling out 3 anti-tank guns. Direct fire under the shield, and the guns flew into the air. There was a long silence. We were running out of ammunition. Kolobanov reported to the headquarters about the results of the battle. Spiller's voice again:
- Kolobanov, are the tanks burning?
“They burn well, comrade battalion commander.”
Then came the order to move to a new position. Soon a passenger car came up with Spiller and a cameraman who took off a long column of burning tanks. Then this film was seen by Kolobanov, lying in a military hospital with a severe wound. The tankman Kolobanov spent the whole year in hospitals. The young body is out. The officer returned to the battlefield, served in tank troops until 1960.
This is the story of a battle sixty years ago. One episode of the war that made up our great victory over fascism.
The poet Alexander Gitovich wrote about this battle poem "Tanker Zinovy Kolobanov":
It was all like this:
With harsh silence
It’s a heavy tank
Disguised in fishing line.
Enemies are mobbing
Iron idols
But takes the fight
Zinovy Kolobanov.
And through the breaks rumble
The world is watching n
The famous Kolobanov battle took place south of Gatchina (then it was Krasnogvardeisk). The enemy was eager for Leningrad. The commander of the 1st Red Banner Panzer Division, General Major V. Baranov, was ordered to defeat the enemy on the outskirts of Krasnogvardeisk. Kolobanov recalled: “I was called to the commander of the first tank division. He showed me the map and gave the order:
“With your company (15 KV tanks) you will block all the roads to Krasnogvardeisk so that nothing German goes over them ... You will stand to death!” “At that time the division received five KV tanks. These five KVs were transferred to the senior company Lieutenant Kolobanov.
He knew that there was nowhere to retreat. Behind - Leningrad. Loaded with shells "to the eyeballs" and, returning to the company, the tanks, on the orders of Kolobanov, took up their positions. Two cars were sheltered on a puddle road, two on Kingisepp, and Kolobanov put his commander’s tank in cover (the crew dug a gunner in heavy soil during the night), on a skyscraper behind Troops near Old Uchkhoz. He reported to the regiment on the radio: “He took the position and equipped it. He foresaw everything. We’ll stand to his death.
The night passed calmly. No one bothered. Then the sun rose. The day began clear. It was quiet and calm. Hours at 10 August 19 there was a shooting on the Luga highway. This joined the battle one of the crews. To the left, three motorcycles with wheelchairs slowly rolled along the road, followed by an open passenger car with officers and beyond, an endless column of tanks and trucks with a drunken and bawling soldier.
- Get ready for battle! - ordered the commander. With hatches lifted up
the crew froze in their places. The first were 3 motorcycles with wheelchairs. They were missed. Then a column appeared. Ahead are headquarters vehicles, followed by tanks. Roaring with motors, the column stretched. She seemed to have no end. Having passed the intersection of 3 roads, the convoy went to Uchkhoz. Hatches were open. Part of the Germans sat on the armor. Someone chewed, someone played the harmonica. The crew counted tanks. There were 22 of them.
In the headset of Kolobanov, the menacing voice of the battalion commander Spiller was heard:
"Kolobanov, why are you missing the Germans?"
Andrei Usov, the gun commander, immediately shot, and the 1st tank froze, a flame erupted. 2nd was hit, and tanks were pushing behind. Two head tanks flared up instantly, stopping the cars following. The rear ones, not understanding what happened in front, were compressed to the head of the column. And when the tail of the column appeared, they ordered to strike at the last two tanks. The Nazis were locked up. There is a swampy meadow on both sides of the road - you cannot maneuver. The Nazis at first could not understand where they were beating from; they began to shoot haystacks along the road. But then they discovered the Russians.
It seemed to the Germans that this was a crew suicide, but they did not know that it was a heavy tank with powerful armor. A real duel began. Enemy shells hit our car, but they didn’t pierce the armor. Usov’s gun hit 20 tanks. The tankers stalled from the explosions, gasped from the powder gases, the scale, bouncing off the armor, crashed into their faces. And then the tower jammed. Kolobanov ordered Nikitin to withdraw the tank from the shelter and maneuver the hull. The fight went on.
A few hours passed. 22 German cars were burning. These were light and medium tanks. The time was approaching in the evening. Fight verse. Kolobanov’s crew counted 156 hits on the tank’s armor.
Suddenly Kolobanov noticed that the Germans were rolling out 3 anti-tank guns. Direct fire under the shield, and the guns flew into the air. There was a long silence. We were running out of ammunition. Kolobanov reported to the headquarters about the results of the battle. Spiller's voice again:
- Kolobanov, are the tanks burning?
“They burn well, comrade battalion commander.”
Then came the order to move to a new position. Soon a passenger car came up with Spiller and a cameraman who took off a long column of burning tanks. Then this film was seen by Kolobanov, lying in a military hospital with a severe wound. The tankman Kolobanov spent the whole year in hospitals. The young body is out. The officer returned to the battlefield, served in tank troops until 1960.
This is the story of a battle sixty years ago. One episode of the war that made up our great victory over fascism.
The poet Alexander Gitovich wrote about this battle poem "Tanker Zinovy Kolobanov":
It was all like this:
With harsh silence
It’s a heavy tank
Disguised in fishing line.
Enemies are mobbing
Iron idols
But takes the fight
Zinovy Kolobanov.
And through the breaks rumble
The world is watching n
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александр Мельник
