ИЕРАРХИЯ У КРЫС
Исследователь лаборатории биологического поведения университета Нанси Дидье Дезор поместил в одну клетку шесть крыс с целью изучить их плавательные способности. Единственный выход из клетки вел в бассейн, который было необходимо переплыть, чтобы добраться до кормушки с пищей. Вскоре выяснилось, что крысы не плыли вместе на поиски пищи. Все происходило так, как будто они распределили между собой роли. Там было два эксплуатируемых пловца, два эксплуататора, которые не плавали, один независимый пловец и один неплавающий козел отпущения.
Две эксплуатируемые крысы ныряли в воду за пищей. По возвращении в клетку два эксплуататора били их до тех пор, пока они не отдавали свою еду. Лишь когда они насыщались, эксплуатируемые имели право доесть за ними. Эксплуататоры никогда не плавали. Они ограничивались тем, что постоянно давали взбучку пловцам, чтобы наесться досыта.
Автоном был довольно сильным пловцом, чтобы самому достать пищу и, не дав ее эксплуататорам, самому же и съесть. Наконец, козел отпущения не мог плавать и устрашать эксплуататоров, поэтому доедал оставшиеся крошки.
То же разделение — два эксплуататора, два эксплуатируемых, один автоном, один козел отпущения — вновь появилось в двадцати клетках, где эксперимент был повторен.
Чтобы лучше понять этот механизм иерархизации, Дидье Дезор поместил шесть эксплуататоров вместе. Они дрались всю ночь. Наутро были распределены те же роли. Два эксплуататора, два эксплуатируемых, козел отпущения, автоном. Такой же результат исследователь получил, поместив в одной клетке шесть эксплуатируемых, шесть автономов и шесть козлов отпущения.
Каковы бы ни были индивидуумы, они всегда, в конце концов, распределяют между собой роли. Опыт был продолжен в большой клетке, куда посадили двести крыс. Они дрались всю ночь. Утром трех крыс, с которых содрали кожу, нашли распятыми на сетке. Мораль: чем больше численность населения, тем больше жестокости по отношению к козлам отпущения.
В то же время, эксплуататоры в большой клетке создали иерархию заместителей, чтобы навязывать свою власть с их помощью, а самим даже не утруждать себя, напрямую терроризируя эксплуатируемых.
Исследователи Нанси продолжили эксперимент, исследуя мозг подопытных. Они пришли к выводу, что наибольший стресс испытывали не козлы отпущения или эксплуатируемые, а как раз наоборот, эксплуататоры. Они, несомненно, опасались потерять свой статус привилегированных и быть вынужденными однажды самим начать работать.
(с) Бернард Вербер
Исследователь лаборатории биологического поведения университета Нанси Дидье Дезор поместил в одну клетку шесть крыс с целью изучить их плавательные способности. Единственный выход из клетки вел в бассейн, который было необходимо переплыть, чтобы добраться до кормушки с пищей. Вскоре выяснилось, что крысы не плыли вместе на поиски пищи. Все происходило так, как будто они распределили между собой роли. Там было два эксплуатируемых пловца, два эксплуататора, которые не плавали, один независимый пловец и один неплавающий козел отпущения.
Две эксплуатируемые крысы ныряли в воду за пищей. По возвращении в клетку два эксплуататора били их до тех пор, пока они не отдавали свою еду. Лишь когда они насыщались, эксплуатируемые имели право доесть за ними. Эксплуататоры никогда не плавали. Они ограничивались тем, что постоянно давали взбучку пловцам, чтобы наесться досыта.
Автоном был довольно сильным пловцом, чтобы самому достать пищу и, не дав ее эксплуататорам, самому же и съесть. Наконец, козел отпущения не мог плавать и устрашать эксплуататоров, поэтому доедал оставшиеся крошки.
То же разделение — два эксплуататора, два эксплуатируемых, один автоном, один козел отпущения — вновь появилось в двадцати клетках, где эксперимент был повторен.
Чтобы лучше понять этот механизм иерархизации, Дидье Дезор поместил шесть эксплуататоров вместе. Они дрались всю ночь. Наутро были распределены те же роли. Два эксплуататора, два эксплуатируемых, козел отпущения, автоном. Такой же результат исследователь получил, поместив в одной клетке шесть эксплуатируемых, шесть автономов и шесть козлов отпущения.
Каковы бы ни были индивидуумы, они всегда, в конце концов, распределяют между собой роли. Опыт был продолжен в большой клетке, куда посадили двести крыс. Они дрались всю ночь. Утром трех крыс, с которых содрали кожу, нашли распятыми на сетке. Мораль: чем больше численность населения, тем больше жестокости по отношению к козлам отпущения.
В то же время, эксплуататоры в большой клетке создали иерархию заместителей, чтобы навязывать свою власть с их помощью, а самим даже не утруждать себя, напрямую терроризируя эксплуатируемых.
Исследователи Нанси продолжили эксперимент, исследуя мозг подопытных. Они пришли к выводу, что наибольший стресс испытывали не козлы отпущения или эксплуатируемые, а как раз наоборот, эксплуататоры. Они, несомненно, опасались потерять свой статус привилегированных и быть вынужденными однажды самим начать работать.
(с) Бернард Вербер
HIERARCHY IN RATS
Didier Desorz, a researcher at the University of Nancy Biological Behavioral Laboratory, placed six rats in a single cage to study their swimming abilities. The only exit from the cage led to the pool, which was necessary to swim to get to the feeder with food. It soon became clear that the rats did not swim together in search of food. Everything happened as if they had distributed roles among themselves. There were two exploited swimmers, two exploiters who did not swim, one independent swimmer and one non-swimming scapegoat.
Two exploited rats dived into the water for food. Upon returning to the cage, two exploiters beat them until they gave away their food. Only when they were saturated did the exploited have the right to eat after them. The exploiters never swam. They limited themselves to constantly thrashing swimmers to eat their fill.
Autonomus was a pretty strong swimmer to get his own food and, without giving the exploiters, to eat it himself. Finally, the scapegoat could not swim and frighten the exploiters, so he ate the remaining crumbs.
The same division — two exploiters, two exploited, one autonomous, one scapegoat — reappeared in twenty cells where the experiment was repeated.
To better understand this hierarchical mechanism, Didier Desor put six exploiters together. They fought all night. The next morning the same roles were distributed. Two exploiters, two exploited, scapegoat, autonomy. The researcher obtained the same result by placing six exploited, six autonomies, and six scapegoats in one cage.
Whatever the individuals, they always, in the end, distribute roles among themselves. The experiment was continued in a large cage, where two hundred rats were put. They fought all night. In the morning, the three rats that were skinned were found crucified on a net. Moral: the larger the population, the greater the cruelty of the scapegoats.
At the same time, the exploiters in a large cage created a hierarchy of deputies to impose their power with their help, and not even bother themselves by directly terrorizing the exploited.
Researchers Nancy continued the experiment, examining the brain of experimental subjects. They concluded that it was not scapegoats or exploited that experienced the greatest stress, but, on the contrary, exploiters. They undoubtedly were afraid of losing their privileged status and being forced to start working one day.
(c) Bernard Werber
Didier Desorz, a researcher at the University of Nancy Biological Behavioral Laboratory, placed six rats in a single cage to study their swimming abilities. The only exit from the cage led to the pool, which was necessary to swim to get to the feeder with food. It soon became clear that the rats did not swim together in search of food. Everything happened as if they had distributed roles among themselves. There were two exploited swimmers, two exploiters who did not swim, one independent swimmer and one non-swimming scapegoat.
Two exploited rats dived into the water for food. Upon returning to the cage, two exploiters beat them until they gave away their food. Only when they were saturated did the exploited have the right to eat after them. The exploiters never swam. They limited themselves to constantly thrashing swimmers to eat their fill.
Autonomus was a pretty strong swimmer to get his own food and, without giving the exploiters, to eat it himself. Finally, the scapegoat could not swim and frighten the exploiters, so he ate the remaining crumbs.
The same division — two exploiters, two exploited, one autonomous, one scapegoat — reappeared in twenty cells where the experiment was repeated.
To better understand this hierarchical mechanism, Didier Desor put six exploiters together. They fought all night. The next morning the same roles were distributed. Two exploiters, two exploited, scapegoat, autonomy. The researcher obtained the same result by placing six exploited, six autonomies, and six scapegoats in one cage.
Whatever the individuals, they always, in the end, distribute roles among themselves. The experiment was continued in a large cage, where two hundred rats were put. They fought all night. In the morning, the three rats that were skinned were found crucified on a net. Moral: the larger the population, the greater the cruelty of the scapegoats.
At the same time, the exploiters in a large cage created a hierarchy of deputies to impose their power with their help, and not even bother themselves by directly terrorizing the exploited.
Researchers Nancy continued the experiment, examining the brain of experimental subjects. They concluded that it was not scapegoats or exploited that experienced the greatest stress, but, on the contrary, exploiters. They undoubtedly were afraid of losing their privileged status and being forced to start working one day.
(c) Bernard Werber
У записи 3 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Julia Panfilova
