ГДЕ ТЫ, МАЛЬЧИК?!
Это было еще в Ленинграде, в середине 80-х.
Ехал я в маршрутке, на Васильевский.
На сиденье рядом, бушевал ребенок, лет шести.
Его мама безучастно смотрела в окно, не реагировала. А он дергал и дергал ее за рукав.
За окном проплывали деревья, дождик моросил, серо было, ну, Ленинград!
Ребенок что-то требовал, или, что-то утверждал.
И тут вдруг, она, как развернется от окна к нему, как дернет его за руку на себя, и как прошипит ему,
- Что ты хочешь от меня?!
Он запнулся.
– Что ты хочешь, я тебя спрашиваю?! Да ты вообще знаешь, кто ты такой?! Ты никто! Понял!? Ты никто-о! – она это выдохнула ему в лицо, просто выплеснула.
Мальчик смотрел на нее, и мне показалось, у него дрожит голова.
Или это я дрожал. Почувствовал, как потеет спина.
Помню первую мысль: Неужели это она ему говорит?! О ком она думает в этот момент?!
- Видеть тебя не могу, - прошептала она.
- «Ты же убила его!», - сказал я, но никто меня не услышал.
В маршрутке, как ни в чем не бывало, продолжали дремать люди.
Я сидел, не шевелясь.
А мальчик не плакал. Она отбросила его руку и снова развернулась к окну.
Он уже не бушевал, притих, как-то сразу. Смотрел в разорванную спинку сиденья напротив и молчал.
А у меня было желание встать и при всех, вот сейчас, просто разорвать ее на части! Сказать ей, - Это ты … последняя! Это ты никто! Ты же убила его!
Клянусь, я бы сделал это!.. Мальчик сдерживал меня.
Я закрыл глаза, стал глубоко дышать, чтобы успокоиться как-то.
А когда открыл их, увидел конфету.
Молодой парень, похоже, студент, такой светлый, кучерявый, в джинсовом костюме, протягивал конфету мальчику.
Он еще встряхнул рукой, сказал, - Бери, это тебе.
Тот взял. И тут же парень протянул ему вторую конфету.
Мальчик помедлил и взял вторую.
Дальше происходило действие, вспоминая которое, я еле сдерживаю слезы.
Мальчик не стал есть, он коснулся маминой руки.
Она не сразу повернула к нему лицо. Но, все-таки, повернула. И видно хотела добить его.
Но он протягивал ей конфету.
Она посмотрела на него, на конфету, я видел, она недоумевает.
Тогда он вложил ей конфету в руку. Она, как обожглась, быстро
вернула ему.
- Я не хочу, - сказала.
Две конфеты лежали у него на ладони.
Руку он не опускал.
- Ешь сам, - сказала она и тихо добавила, - Я не хочу… Честное слово.
Тогда он положил конфету к ней на колени.
Никогда не забуду эту паузу. И эту взрослость. Передо мной за несколько минут этих мальчик стал мужчиной, а она, из злой, раздраженной стервы, стала красивой молодой женщиной. Во всяком случае, это я так почувствовал.
Она молчала. Долго-долго молчала. Смотрела на него так, словно только увидела.
Потом обняла.
И он ее обнял.
Потом он развернул конфету и дал ей.
И пока она не положила ее в рот, сам не ел.
Вы представляете такое?!
Это был еще один шок, но уже другой.
Я тогда подумал о себе.
Я подумал, вот ты сидишь, такой праведник, ты хотел встать, обвинить, ты хотел ее «разорвать», переделать. И ты бы, ничего не добился кроме скандала и брани. А этот мальчик, посмотри, насколько он мудр, как он велик, этот мальчик, он взял другим. И пронял до самых печенок, до сердца, до слез.
А еще, этот молодой парень, который дал ему две конфеты, - подумал я, - он ведь не просто так дал две.
Я огляделся…
В заднем стекле маршрутки увидел этого молодого парня, он уходил вдаль по «моросящей» улице.
А мама и сын сидели, склонив головы, друг к другу. Как молодые влюбленные, ей богу!
Тут водитель объявил мою остановку.
Я, выходя, дотронулся до руки мальчика.
Я этим сказал ему «спасибо».
Не думаю, что он понял, но это и не важно.
Я навсегда запомнил этот урок.
Запомнил-то, запомнил, но должны были пройти годы, чтобы я его осознал.
Что это и есть настоящее воспитание. О котором не все взрослые знают.
Что только примером и воспитывают. Не криком, не обвинениями, не битьем, нет. Только пример работает, больше ничто.
И мальчик этот показал пример. И ей, и мне. И он изменил нас.
Где он, этот мальчик?!
Где ты, мальчик?! Что с тобой сегодня? Как же ты нам нужен всем, а?!
Мы ведь без тебя пропадем.
Семен Винокур
Это было еще в Ленинграде, в середине 80-х.
Ехал я в маршрутке, на Васильевский.
На сиденье рядом, бушевал ребенок, лет шести.
Его мама безучастно смотрела в окно, не реагировала. А он дергал и дергал ее за рукав.
За окном проплывали деревья, дождик моросил, серо было, ну, Ленинград!
Ребенок что-то требовал, или, что-то утверждал.
И тут вдруг, она, как развернется от окна к нему, как дернет его за руку на себя, и как прошипит ему,
- Что ты хочешь от меня?!
Он запнулся.
– Что ты хочешь, я тебя спрашиваю?! Да ты вообще знаешь, кто ты такой?! Ты никто! Понял!? Ты никто-о! – она это выдохнула ему в лицо, просто выплеснула.
Мальчик смотрел на нее, и мне показалось, у него дрожит голова.
Или это я дрожал. Почувствовал, как потеет спина.
Помню первую мысль: Неужели это она ему говорит?! О ком она думает в этот момент?!
- Видеть тебя не могу, - прошептала она.
- «Ты же убила его!», - сказал я, но никто меня не услышал.
В маршрутке, как ни в чем не бывало, продолжали дремать люди.
Я сидел, не шевелясь.
А мальчик не плакал. Она отбросила его руку и снова развернулась к окну.
Он уже не бушевал, притих, как-то сразу. Смотрел в разорванную спинку сиденья напротив и молчал.
А у меня было желание встать и при всех, вот сейчас, просто разорвать ее на части! Сказать ей, - Это ты … последняя! Это ты никто! Ты же убила его!
Клянусь, я бы сделал это!.. Мальчик сдерживал меня.
Я закрыл глаза, стал глубоко дышать, чтобы успокоиться как-то.
А когда открыл их, увидел конфету.
Молодой парень, похоже, студент, такой светлый, кучерявый, в джинсовом костюме, протягивал конфету мальчику.
Он еще встряхнул рукой, сказал, - Бери, это тебе.
Тот взял. И тут же парень протянул ему вторую конфету.
Мальчик помедлил и взял вторую.
Дальше происходило действие, вспоминая которое, я еле сдерживаю слезы.
Мальчик не стал есть, он коснулся маминой руки.
Она не сразу повернула к нему лицо. Но, все-таки, повернула. И видно хотела добить его.
Но он протягивал ей конфету.
Она посмотрела на него, на конфету, я видел, она недоумевает.
Тогда он вложил ей конфету в руку. Она, как обожглась, быстро
вернула ему.
- Я не хочу, - сказала.
Две конфеты лежали у него на ладони.
Руку он не опускал.
- Ешь сам, - сказала она и тихо добавила, - Я не хочу… Честное слово.
Тогда он положил конфету к ней на колени.
Никогда не забуду эту паузу. И эту взрослость. Передо мной за несколько минут этих мальчик стал мужчиной, а она, из злой, раздраженной стервы, стала красивой молодой женщиной. Во всяком случае, это я так почувствовал.
Она молчала. Долго-долго молчала. Смотрела на него так, словно только увидела.
Потом обняла.
И он ее обнял.
Потом он развернул конфету и дал ей.
И пока она не положила ее в рот, сам не ел.
Вы представляете такое?!
Это был еще один шок, но уже другой.
Я тогда подумал о себе.
Я подумал, вот ты сидишь, такой праведник, ты хотел встать, обвинить, ты хотел ее «разорвать», переделать. И ты бы, ничего не добился кроме скандала и брани. А этот мальчик, посмотри, насколько он мудр, как он велик, этот мальчик, он взял другим. И пронял до самых печенок, до сердца, до слез.
А еще, этот молодой парень, который дал ему две конфеты, - подумал я, - он ведь не просто так дал две.
Я огляделся…
В заднем стекле маршрутки увидел этого молодого парня, он уходил вдаль по «моросящей» улице.
А мама и сын сидели, склонив головы, друг к другу. Как молодые влюбленные, ей богу!
Тут водитель объявил мою остановку.
Я, выходя, дотронулся до руки мальчика.
Я этим сказал ему «спасибо».
Не думаю, что он понял, но это и не важно.
Я навсегда запомнил этот урок.
Запомнил-то, запомнил, но должны были пройти годы, чтобы я его осознал.
Что это и есть настоящее воспитание. О котором не все взрослые знают.
Что только примером и воспитывают. Не криком, не обвинениями, не битьем, нет. Только пример работает, больше ничто.
И мальчик этот показал пример. И ей, и мне. И он изменил нас.
Где он, этот мальчик?!
Где ты, мальчик?! Что с тобой сегодня? Как же ты нам нужен всем, а?!
Мы ведь без тебя пропадем.
Семен Винокур
WHERE ARE YOU BOY ?!
It was still in Leningrad, in the mid-80s.
I drove in a minibus, to Vasilyevsky.
On a seat nearby, a child raged, about six years old.
His mother stared blankly out the window, did not respond. And he pulled and pulled her sleeve.
Outside the window, trees were floating, the rain was drizzling, it was gray, well, Leningrad!
The child claimed something, or claimed something.
And then all of a sudden, she, as she turns around from the window to him, as she pulls his hand against herself, and how he hisses,
- What do you want from me?!
He stumbled.
“What do you want, I ask you ?!” Do you even know who you are ?! You are nobody! Got it !? You're nobody oh! - She exhaled it in his face, just burst out.
The boy was looking at her, and it seemed to me that his head was trembling.
Or was I trembling. I felt my back sweating.
I remember the first thought: Is this what she is telling him ?! Who is she thinking about at this moment ?!
“I can't see you,” she whispered.
“You killed him!” I said, but no one heard me.
In a minibus, as if nothing had happened, people continued to doze.
I sat without moving.
But the boy did not cry. She threw off his hand and turned back to the window.
He did not rage anymore, he fell silent, somehow at once. He looked into the torn back of the seat opposite and was silent.
And I had a desire to get up and with all, right now, just tear it to pieces! Tell her, - It's you ... last! You are nobody! You killed him!
I swear I would do it! .. The boy held me back.
I closed my eyes, began to breathe deeply to calm down somehow.
And when I opened them, I saw a candy.
The young guy, it seems, was a student, so bright, curly, in a jeans suit, holding out candy to the boy.
He still shook his hand, said, “Take it, this is for you.”
He took it. And then the guy handed him a second candy.
The boy hesitated and took a second.
Then an action took place, remembering which, I could hardly restrain my tears.
The boy did not eat, he touched his mother’s hand.
She did not immediately turn to face him. But, nevertheless, she turned. And apparently wanted to finish it off.
But he handed her the candy.
She looked at him, at the candy, I saw she was perplexed.
Then he put her candy in her hand. She was burned quickly
returned to him.
“I don't want to,” she said.
Two candies lay in his palm.
He did not lower his hand.
“Eat it yourself,” she said, and added softly, “I don't want ... Honestly.”
Then he laid the candy on her lap.
I will never forget this pause. And this adulthood. Before me in a few minutes of these, the boy became a man, and she, from an angry, irritated bitch, became a beautiful young woman. In any case, I felt this way.
She was silent. She was silent for a long time. I looked at him as if I had only seen.
Then hugged.
And he hugged her.
Then he unwrapped the candy and gave it to her.
And until she put it in her mouth, she didn’t eat it.
Can you imagine that ?!
It was another shock, but another.
I then thought of myself.
I thought, here you are sitting, such a righteous person, you wanted to stand up, blame, you wanted to “break” it, remake it. And you would have achieved nothing but scandal and abuse. And this boy, look how wise he is, how great he is, this boy, he took to others. And penetrated to the very liver, to the heart, to tears.
And also, this young guy who gave him two sweets, I thought, he didn’t just give two.
I looked around ...
In the rear window of the minibus I saw this young guy, he went into the distance along the "drizzling" street.
And mother and son were sitting with their heads bowed to each other. Like young lovers, by golly!
Then the driver announced my stop.
Going out, I touched the boy’s hand.
I said thanks to him.
I do not think he understood, but that is not important.
I have forever remembered this lesson.
I remembered something, I remembered it, but years had to pass for me to realize it.
That this is real education. Which not all adults know about.
Which is just an example and educate. Not by screaming, not by accusations, not by beating, no. Only an example works, nothing else.
And this boy set an example. Both her and me. And he changed us.
Where is this boy ?!
Where are you boy ?! What's wrong with you today? How do we all need you, huh ?!
We will be lost without you.
Semen Vinokur
It was still in Leningrad, in the mid-80s.
I drove in a minibus, to Vasilyevsky.
On a seat nearby, a child raged, about six years old.
His mother stared blankly out the window, did not respond. And he pulled and pulled her sleeve.
Outside the window, trees were floating, the rain was drizzling, it was gray, well, Leningrad!
The child claimed something, or claimed something.
And then all of a sudden, she, as she turns around from the window to him, as she pulls his hand against herself, and how he hisses,
- What do you want from me?!
He stumbled.
“What do you want, I ask you ?!” Do you even know who you are ?! You are nobody! Got it !? You're nobody oh! - She exhaled it in his face, just burst out.
The boy was looking at her, and it seemed to me that his head was trembling.
Or was I trembling. I felt my back sweating.
I remember the first thought: Is this what she is telling him ?! Who is she thinking about at this moment ?!
“I can't see you,” she whispered.
“You killed him!” I said, but no one heard me.
In a minibus, as if nothing had happened, people continued to doze.
I sat without moving.
But the boy did not cry. She threw off his hand and turned back to the window.
He did not rage anymore, he fell silent, somehow at once. He looked into the torn back of the seat opposite and was silent.
And I had a desire to get up and with all, right now, just tear it to pieces! Tell her, - It's you ... last! You are nobody! You killed him!
I swear I would do it! .. The boy held me back.
I closed my eyes, began to breathe deeply to calm down somehow.
And when I opened them, I saw a candy.
The young guy, it seems, was a student, so bright, curly, in a jeans suit, holding out candy to the boy.
He still shook his hand, said, “Take it, this is for you.”
He took it. And then the guy handed him a second candy.
The boy hesitated and took a second.
Then an action took place, remembering which, I could hardly restrain my tears.
The boy did not eat, he touched his mother’s hand.
She did not immediately turn to face him. But, nevertheless, she turned. And apparently wanted to finish it off.
But he handed her the candy.
She looked at him, at the candy, I saw she was perplexed.
Then he put her candy in her hand. She was burned quickly
returned to him.
“I don't want to,” she said.
Two candies lay in his palm.
He did not lower his hand.
“Eat it yourself,” she said, and added softly, “I don't want ... Honestly.”
Then he laid the candy on her lap.
I will never forget this pause. And this adulthood. Before me in a few minutes of these, the boy became a man, and she, from an angry, irritated bitch, became a beautiful young woman. In any case, I felt this way.
She was silent. She was silent for a long time. I looked at him as if I had only seen.
Then hugged.
And he hugged her.
Then he unwrapped the candy and gave it to her.
And until she put it in her mouth, she didn’t eat it.
Can you imagine that ?!
It was another shock, but another.
I then thought of myself.
I thought, here you are sitting, such a righteous person, you wanted to stand up, blame, you wanted to “break” it, remake it. And you would have achieved nothing but scandal and abuse. And this boy, look how wise he is, how great he is, this boy, he took to others. And penetrated to the very liver, to the heart, to tears.
And also, this young guy who gave him two sweets, I thought, he didn’t just give two.
I looked around ...
In the rear window of the minibus I saw this young guy, he went into the distance along the "drizzling" street.
And mother and son were sitting with their heads bowed to each other. Like young lovers, by golly!
Then the driver announced my stop.
Going out, I touched the boy’s hand.
I said thanks to him.
I do not think he understood, but that is not important.
I have forever remembered this lesson.
I remembered something, I remembered it, but years had to pass for me to realize it.
That this is real education. Which not all adults know about.
Which is just an example and educate. Not by screaming, not by accusations, not by beating, no. Only an example works, nothing else.
And this boy set an example. Both her and me. And he changed us.
Where is this boy ?!
Where are you boy ?! What's wrong with you today? How do we all need you, huh ?!
We will be lost without you.
Semen Vinokur
У записи 20 лайков,
2 репостов,
1041 просмотров.
2 репостов,
1041 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Надежда Савельева
