Всё сам он рассказал, о жизни и судьбе...
Луне
Плыви, как прежде, неустанно
Над скрытой тучами землей,
Своим серебряным сияньем
Развей тумана мрак густой.
К земле, раскинувшейся сонно,
С улыбкой нежною склонись,
Пой колыбельную Казбеку,
Чьи льды к тебе стремятся ввысь.
Но твердо знай, кто был однажды
Повергнут в прах и угнетен,
Еще сравняется с Мтацминдой,
Своей надеждой окрылен.
Сияй на темном небосводе,
Лучами бледными играй
И, как бывало, ровным светом
Ты озари мне отчий край.
Я грудь свою тебе раскрою,
Навстречу руку протяну
И снова с трепетом душевным
Увижу светлую луну.
1895
--------------------------------------
Ходил он от дома к дому,
Стучась у чужих дверей,
Со старым дубовым пандури,
С нехитрою песней своей.
А в песне его, а в песне –
Как солнечный блеск чиста,
Звучала великая правда,
Возвышенная мечта.
Сердца, превращенные в камень,
Заставить биться сумел,
У многих будил он разум,
Дремавший в глубокой тьме.
Но вместо величья славы
Люди его земли
Отверженному отраву
В чаше преподнесли.
Сказали ему: “Проклятый,
Пей, осуши до дна...
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!”
1895
------------------------------------
Поговорим о вечности с тобою:
Конечно, я во многом виноват!
Но кто-то правил и моей судьбою,
Я ощущал тот вездесущий взгляд.
Он не давал ни сна мне, ни покоя,
Он жил во мне и правил свыше мной.
И я, как раб вселенского настроя,
Железной волей управлял страной.
Кем был мой тайный высший повелитель?
Чего хотел Он, управляя мной?
Я, словно раб, судья и исполнитель,
Был всем над этой нищею страной.
И было всё тогда непостижимо:
Откуда брались силы, воля, власть?
Моя душа, как колесо машины,
Переминала миллионов страсть.
И лишь потом, весною, в 45-м,
Он прошептал мне тихо на ушко:
– Ты был моим послушником, солдатом,
И твой покой уже недалеко!
1945
Луне
Плыви, как прежде, неустанно
Над скрытой тучами землей,
Своим серебряным сияньем
Развей тумана мрак густой.
К земле, раскинувшейся сонно,
С улыбкой нежною склонись,
Пой колыбельную Казбеку,
Чьи льды к тебе стремятся ввысь.
Но твердо знай, кто был однажды
Повергнут в прах и угнетен,
Еще сравняется с Мтацминдой,
Своей надеждой окрылен.
Сияй на темном небосводе,
Лучами бледными играй
И, как бывало, ровным светом
Ты озари мне отчий край.
Я грудь свою тебе раскрою,
Навстречу руку протяну
И снова с трепетом душевным
Увижу светлую луну.
1895
--------------------------------------
Ходил он от дома к дому,
Стучась у чужих дверей,
Со старым дубовым пандури,
С нехитрою песней своей.
А в песне его, а в песне –
Как солнечный блеск чиста,
Звучала великая правда,
Возвышенная мечта.
Сердца, превращенные в камень,
Заставить биться сумел,
У многих будил он разум,
Дремавший в глубокой тьме.
Но вместо величья славы
Люди его земли
Отверженному отраву
В чаше преподнесли.
Сказали ему: “Проклятый,
Пей, осуши до дна...
И песня твоя чужда нам,
И правда твоя не нужна!”
1895
------------------------------------
Поговорим о вечности с тобою:
Конечно, я во многом виноват!
Но кто-то правил и моей судьбою,
Я ощущал тот вездесущий взгляд.
Он не давал ни сна мне, ни покоя,
Он жил во мне и правил свыше мной.
И я, как раб вселенского настроя,
Железной волей управлял страной.
Кем был мой тайный высший повелитель?
Чего хотел Он, управляя мной?
Я, словно раб, судья и исполнитель,
Был всем над этой нищею страной.
И было всё тогда непостижимо:
Откуда брались силы, воля, власть?
Моя душа, как колесо машины,
Переминала миллионов страсть.
И лишь потом, весною, в 45-м,
Он прошептал мне тихо на ушко:
– Ты был моим послушником, солдатом,
И твой покой уже недалеко!
1945
He himself told everything about life and fate ...
The moon
Swim tirelessly as before
Above the clouds hidden by the clouds
With its silver shine
Dispel the fog in the thick darkness.
To the land stretching sleepily
Bow down with a tender smile
Sing the lullaby to Kazbek
Whose ice rises towards you.
But know firmly who was once
Cast to dust and oppressed
Still equal to Mtatsminda,
Inspired by his hope.
Shine in the dark sky
Rays pale play
And, as it happened, a steady light
You shine on my fatherland.
I will open my chest to you
I will extend a hand towards
And again with spiritual trepidation
I’ll see the bright moon.
1895
--------------------------------------
He walked from house to house,
Knocking at other people's doors
With an old oak panduri
With a simple song of his own.
And in his song, and in the song -
How the sun shine is clear
Great truth sounded
Sublime dream.
Hearts turned to stone
Managed to beat
Many woke up his mind,
Dozing in deep darkness.
But instead of the greatness of fame
People of his land
Outcast Poison
Presented in a bowl.
They said to him: “Damned,
Drink, drain to the bottom ...
And your song is alien to us
And your truth is not needed! ”
1895
------------------------------------
Talk about eternity with you:
Of course, I’m to blame for a lot!
But someone ruled my fate too
I felt that ubiquitous look.
He gave me no sleep, no peace
He lived in me and ruled over me.
And I, as a slave to the universal spirit,
Iron will ruled the country.
Who was my secret supreme lord?
What did He want to rule me?
I, like a slave, judge and performer,
Was all over this impoverished country.
And then everything was incomprehensible:
Where did the strength, the will, the power come from?
My soul is like a car wheel
Kneading millions of passion.
And only then, in the spring, in the 45th,
He whispered softly in my ear:
- You were my novice, soldier,
And your peace is not far!
1945
The moon
Swim tirelessly as before
Above the clouds hidden by the clouds
With its silver shine
Dispel the fog in the thick darkness.
To the land stretching sleepily
Bow down with a tender smile
Sing the lullaby to Kazbek
Whose ice rises towards you.
But know firmly who was once
Cast to dust and oppressed
Still equal to Mtatsminda,
Inspired by his hope.
Shine in the dark sky
Rays pale play
And, as it happened, a steady light
You shine on my fatherland.
I will open my chest to you
I will extend a hand towards
And again with spiritual trepidation
I’ll see the bright moon.
1895
--------------------------------------
He walked from house to house,
Knocking at other people's doors
With an old oak panduri
With a simple song of his own.
And in his song, and in the song -
How the sun shine is clear
Great truth sounded
Sublime dream.
Hearts turned to stone
Managed to beat
Many woke up his mind,
Dozing in deep darkness.
But instead of the greatness of fame
People of his land
Outcast Poison
Presented in a bowl.
They said to him: “Damned,
Drink, drain to the bottom ...
And your song is alien to us
And your truth is not needed! ”
1895
------------------------------------
Talk about eternity with you:
Of course, I’m to blame for a lot!
But someone ruled my fate too
I felt that ubiquitous look.
He gave me no sleep, no peace
He lived in me and ruled over me.
And I, as a slave to the universal spirit,
Iron will ruled the country.
Who was my secret supreme lord?
What did He want to rule me?
I, like a slave, judge and performer,
Was all over this impoverished country.
And then everything was incomprehensible:
Where did the strength, the will, the power come from?
My soul is like a car wheel
Kneading millions of passion.
And only then, in the spring, in the 45th,
He whispered softly in my ear:
- You were my novice, soldier,
And your peace is not far!
1945
У записи 7 лайков,
3 репостов.
3 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Игорь Новиков
![Юлия Март [Jull Mart]](https://pp.userapi.com/c629630/v629630640/485e2/EHeD8klOs-g.jpg "Юлия Март [Jull Mart]")
