~Женщина,которая уходила по частям...
Сначала она высыпала свой бисерный смех в круглую жестяную баночку из-под кинопленки и выслала почтой на деревню дедушке.
Потом сгребла в охапку душистые разноцветные сны и подарила одному хорошему человеку прямо на улице.
Затем пошла на вокзал, сняла ячейку в камере хранения и оставила в ней до лучших времен свое желание в хрустящем пакете, перевязанном ленточкой.
Настроения, которых был полон шкаф, сложила в сундук, аккуратно пересыпав нафталином, и оставила себе только одно, самое серое, дорожное.
Настал черед привычек: каждая из них была помещена в стеклянный флакон с притертой пробкой, флаконы выставлены в кофр, изнутри обитый бархатом, а кофр забыт в парикмахерской.
Она съела свою улыбку за завтраком, посыпав корицей, между ложкой творога и сдобной булочкой.
Нерожденные поцелуи раскрошила из окна голубям.
Она села за компьютер, заархивировала свой задорный смех и отправила кому-то по почте. После чего выключила компьютер и в потухшем экране оставила свою тихую улыбку.
Она достала из холодильника кубик льда, вдохнула в него всю свою нежность и бросила в микроволновку.
Свое легкое яблочное дыхание выпустила в воздушный шар и долго-долго смотрела, как он тает в вечернем небе.
Потом присела на дорожку, молча, сонно, равнодушно. Закрыла глаза, вспыхнула белым и исчезла…
Если у вас дома есть женщина, посмотрите, может, она не вся...ц
Сначала она высыпала свой бисерный смех в круглую жестяную баночку из-под кинопленки и выслала почтой на деревню дедушке.
Потом сгребла в охапку душистые разноцветные сны и подарила одному хорошему человеку прямо на улице.
Затем пошла на вокзал, сняла ячейку в камере хранения и оставила в ней до лучших времен свое желание в хрустящем пакете, перевязанном ленточкой.
Настроения, которых был полон шкаф, сложила в сундук, аккуратно пересыпав нафталином, и оставила себе только одно, самое серое, дорожное.
Настал черед привычек: каждая из них была помещена в стеклянный флакон с притертой пробкой, флаконы выставлены в кофр, изнутри обитый бархатом, а кофр забыт в парикмахерской.
Она съела свою улыбку за завтраком, посыпав корицей, между ложкой творога и сдобной булочкой.
Нерожденные поцелуи раскрошила из окна голубям.
Она села за компьютер, заархивировала свой задорный смех и отправила кому-то по почте. После чего выключила компьютер и в потухшем экране оставила свою тихую улыбку.
Она достала из холодильника кубик льда, вдохнула в него всю свою нежность и бросила в микроволновку.
Свое легкое яблочное дыхание выпустила в воздушный шар и долго-долго смотрела, как он тает в вечернем небе.
Потом присела на дорожку, молча, сонно, равнодушно. Закрыла глаза, вспыхнула белым и исчезла…
Если у вас дома есть женщина, посмотрите, может, она не вся...ц
~ The woman who left in parts ...
First, she poured her bead laugh into a round tin can from the film strip and sent by mail to the village of grandfather.
Then she scooped up an armful of fragrant multi-colored dreams and gave one good person right on the street.
Then she went to the station, took the cell in the locker room and left her desire in it until better times in a crispy bag tied with a ribbon.
She put the moods in the closet into a chest, carefully pouring mothballs, and left only one, the grayest, road.
It was the turn of habits: each of them was placed in a glass bottle with a ground stopper, the bottles were put in a coffer case, covered with velvet from the inside, and the coffer was forgotten in the hairdresser.
She ate her smile at breakfast, sprinkled with cinnamon, between a spoonful of cottage cheese and a bun.
She gave birth to unborn kisses from a window to pigeons.
She sat down at a computer, archived her perky laugh, and mailed it to someone. Then she turned off the computer and left her quiet smile in the extinct screen.
She took an ice cube from the refrigerator, breathed all her tenderness into it and threw it into the microwave.
She released her light apple breath into a balloon and watched it melt in the evening sky for a long, long time.
Then she sat down on the track, silently, sleepily, indifferently. She closed her eyes, flashed white and disappeared ...
If you have a woman at home, look, maybe she’s not all ...
First, she poured her bead laugh into a round tin can from the film strip and sent by mail to the village of grandfather.
Then she scooped up an armful of fragrant multi-colored dreams and gave one good person right on the street.
Then she went to the station, took the cell in the locker room and left her desire in it until better times in a crispy bag tied with a ribbon.
She put the moods in the closet into a chest, carefully pouring mothballs, and left only one, the grayest, road.
It was the turn of habits: each of them was placed in a glass bottle with a ground stopper, the bottles were put in a coffer case, covered with velvet from the inside, and the coffer was forgotten in the hairdresser.
She ate her smile at breakfast, sprinkled with cinnamon, between a spoonful of cottage cheese and a bun.
She gave birth to unborn kisses from a window to pigeons.
She sat down at a computer, archived her perky laugh, and mailed it to someone. Then she turned off the computer and left her quiet smile in the extinct screen.
She took an ice cube from the refrigerator, breathed all her tenderness into it and threw it into the microwave.
She released her light apple breath into a balloon and watched it melt in the evening sky for a long, long time.
Then she sat down on the track, silently, sleepily, indifferently. She closed her eyes, flashed white and disappeared ...
If you have a woman at home, look, maybe she’s not all ...
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Виктория Михайлова
