Патриотизм головного мозга.
Первоисточник материала: http://www.snob.ru/profile/28743/blog/80467
На днях приезжала знакомая журналистка из Германии – делать материал о российском антигомосексуальном законе, а также о положении сексуальных меньшинств в России. Говорили много о чем, и в частности, об украинском кризисе. В ходе интервью она спросила меня о явлении урапатриотизма. Поставив меня тем самым в тупик. После интервью я начала обдумывать, как емко сформулировать, откуда взялись урапатриоты и что породило само это явление. И вот пришла к какому выводу: «Урапатриотизм – это реакция простого среднестатистического населения России на массированную пропаганду в СМИ». По статистике высшее образование в среднем по России имеет 23,9% взрослого населения[1]. При этом, наличие высшего образования вовсе не гарантирует, что индивид не будет подвержен эмоциональным оценкам политических событий. Низкий уровень образованности остальных 76,1% ведет к тому, что люди не слишком внимательно анализируют информацию, подаваемую в СМИ. Зачастую воспринимая ее как истину в последней инстанции. Здесь имеет место и другое явление. Любой кризисный исторический этап служит благоприятной средой для проявления радикализма, для эмоциональных выплесков и вымещения агрессии. Если говорить непосредственно о революции, то здесь далеко ходить не надо: пример из самой новейшей истории – украинский Майдан, где драки, шальная стрельба и столкновения участников акций были обычными повседневными моментами. В России пока до прямых физических столкновений в массовом порядке не доходит. Зато пространство интернета стало полем боя противоборствующих мнений. Народ не спит, народ опаздывает на работу, нервничает, худеет, а все потому, что ожесточенные дискуссии в «контактах», «фейсбуках», «твиттерах» и «ЖЖ» стали неотъемлемой частью нашей жизни.
И здесь можно сказать, что с началом украинского кризиса в России выделились две яркие противоборствующие группы людей. С одной стороны баррикад – урапатриоты, вдохновленные имперскими амбициями и идеями о том, что за счет украинских событий «Россия, наконец, поднимется с колен и покажет прогнившему Западу кузькину мать». С другой стороны – не менее радикальные люди, идеализирующие западные ценности. Для второго типа людей все западное – это хорошо и со знаком плюс, а русский народ состоит практически исключительно из тупых «ватников», не способных усвоить «священные либеральные ценности». Когда представители первой группы говорят о «патриотизме», завтрак начинает подкатывать к горлу. Действия второй группы наоборот заставляют ненавидеть слова «либерализм», «толерантность» и «демократия». Обе стороны идеологического спора не очень-то любят вдаваться в детали и подробности, истерично спорят друг с другом, опираясь исключительно на эмоции, но никак не на факты. С обеих сторон идет агрессивная информационная пропаганда, жертвами которой становятся даже те люди, которые до сего момента вообще не интересовались политикой.
Здесь буду писать о первой группе – об урапатриотах. Сам по себе рост патриотизма в нашей стране имеет и объективные причины. Здесь есть два момента. Первый момент – это непосредственная ставка на патриотизм, которую делает власть. Второй момент – это характер восприятия населением пропаганды в СМИ.
В условиях обострения политических процессов и увеличения конфликтного потенциала, государственные институты стремятся использовать любые методы для самосохранения. Здесь и включается мощная пропагандистская машина во главе с Дмитрием Киселевым, Аркадием Мамонтовым и прочими. Здесь и некоторый крен в сторону национализма. Возвращаясь к вопросам моей немецкой коллеги, скажу, что один из моментов, который она старалась выяснить через беседу со мной: почему существует такая явная связь между национализмом, гомофобией и, здесь же, православием. Очевидно, что в 90-е годы после падения коммунизма имел место ценностный вакуум. Ценности может и были, но сводились они к «черному бумеру», «красивой женщине рядом», «большому пистолету» и «пачке денег». Ни о каких христианских ценностях, милосердии, взаимовыручке, помощи слабым особо речи не шло. И в общем-то, стремление власти преодолеть идеологический вакуум, оно понятно. Хотя и получается это в нашей стране как-то косо и криво. Возрождением традиций у нас почему-то занимается «политическая клоунада» во главе с Виталием Милоновым и Еленой Мизулиной, оперирующими теорией восстановления неких «духовных скреп». С другой стороны, очевидно, что любой национализм и традиционализм в любой стране напрямую связан с ограничением прав некоторых групп населения. Национализм выступает за «здоровую нацию», а здесь под горячую руку, как «вредоносные» и «подрывающие здоровье нации» могут попасть не только наркоманы, алкоголики и дамы, желающие делать аборты, но и гомосексуалисты, в отношении которых националистические круги зачастую используют термины «больные люди», «развратники» и «содомиты». Отсюда и рост уровня гомофобии в России.
Критичной необходимость создания национальной идеологии стала, с моей точки зрения, именно после начала украинского кризиса. Очевидно, появилась резкая потребность в некоем «идеологическом клее», который смог бы консолидировать общество. Традиционно национализм также граничит и с такими явлениями, как шовинизм, расизм, критика глобализации и мультикультурализма, ксенофобия, (а здесь же и гомофобия), этноцентризм, радикальные высказывания в выступлениях националистических политиков, зачастую экстремистские политические взгляды. Правда, в вопросах возрождения национальных ценностей наше руководство учитывает особенности российского государства, делая ставку на евразийство и подчеркивая многонациональный характер страны. В данном случае евразийство хорошо вписывается в теорию о гражданском национализме. Существует и иной вид национализма – этнический или национализм «снизу». Проявляется, как правило, в требовании этноменьшинств реализации права народа на самоопределение. Другое проявление этнического национализма – это этноцентризм или обозначение одной этнической группы как «главной» и «лучшей» по отношению к остальным этноменьшинствам, проживающим в том или ином государстве. В России это используется, например, мелкими радикальными группировками скинхедов, избивающими иностранных студентов и пропагандирующими традиционный лозунг для радикальных националистов «Россия для русских». Но к нынешней государственной идеологии нашей страны такой вид национализма не имеет никакого отношения.
Здесь позволю себе немного углубится в теорию и упомянуть о том, что гражданский национализм стремится к объединению всей нации в рамках уже существующего государства. А этот момент является архинеобходимым в условиях повышения общего конфликтного потенциала на международной арене. Иными словами, гражданский национализм можно охарактеризовать, как национализм «сверху» или национализм уже существующего государства. При этом при определении гражданства человека чаще всего используется право рождения (право почвы – “jus soli”), а этническая, культурная, религиозная и лингвистическая принадлежность решающего значения не имеют. Гражданский национализм направлен на сохранение территориальной целостности государства. Его приверженцы обладают консервативными взглядами, направленными на сохранение традиций, культивирование семейных и религиозных ценностей, патриотизма. Такая идеология имеет много общего с идеями евразийцев, которые точно также делают акцент на традициях, семейных ценностях, православии. И здесь напомню, что после начала украинского кризиса в конце мае 2014 года по инициативе России был подписан договор о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Очевидно, что в условиях ухудшения отношений с Западом, Россия делает ставку на своих восточных партнеров, которые, к слову, опираются в своей внутренней политике именно на традиционные ценности. В основе же этих традиций, как правило, лежит религия – ислам. А здесь, хочешь не хочешь, но если твои главные союзники – мусульмане, в своей стране придется возрождать традиции, и о либеральном расширении прав сексуальных меньшинств, к примеру, уже и речи быть не может.
Возвращаясь к теме патриотизма, стоит обозначить и второй важный момент – это характер восприятия пропаганды простым населением. С одной стороны, действительно, когда в соседнем братском государстве начинается сначала кровавая революция, а затем и вовсе гражданская, братоубийственная война, большинство из нас делает выбор в пользу стабильности и невольной поддержки существующей власти. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать – многонациональная Россия в своем составе имеет не один такой условный «юго-восток», а около десятка подобных «юго-востоков»: здесь и Чечня, и Ингушения, и Татарстан с традиционно высоким уровнем культурной пассионарности. Очевидно, что любая дестабилизация в наше тревожное время может привести и к гражданской войне, и к расколу государства. И если в случае с Украиной на войну пошел один славянский народ против другого славянского народа, (что крайне драматично), то в случае с Россией это не ограничится конфликтом «тех, кто за европейскую интеграцию» и «тех, кто против». Россия в данном случае – кладезь межнациональных и межрелигиозных противостояний. Поэтому даже те, кто не придерживается линии урапатриотизма в своем сознании, условно говоря, «молится» за то, что раньше вызывало некоторую иронию – за стабильность. Пугает другое – крайности человеческого сознания. Взрослые люди свято верят в то, что в политике есть однозначно «хорошие» и однозначно «плохие». И что кто-то реально «наверху» в первую очередь думает об интересах и жизнях простых людей. Здесь процитирую слова кинорежиссера Александра Сокурова из его недавнего интервью «Радио Свобода»: «Многие не хотят не только внимательно присмотреться, но и задуматься о том, что происходит в стране. Другие не в состоянии эту сложность момента оценить, понять, осмыслить. Людей, которые не способны это сделать, – огромное число в нашей стране потому, что их вынужденн
Первоисточник материала: http://www.snob.ru/profile/28743/blog/80467
На днях приезжала знакомая журналистка из Германии – делать материал о российском антигомосексуальном законе, а также о положении сексуальных меньшинств в России. Говорили много о чем, и в частности, об украинском кризисе. В ходе интервью она спросила меня о явлении урапатриотизма. Поставив меня тем самым в тупик. После интервью я начала обдумывать, как емко сформулировать, откуда взялись урапатриоты и что породило само это явление. И вот пришла к какому выводу: «Урапатриотизм – это реакция простого среднестатистического населения России на массированную пропаганду в СМИ». По статистике высшее образование в среднем по России имеет 23,9% взрослого населения[1]. При этом, наличие высшего образования вовсе не гарантирует, что индивид не будет подвержен эмоциональным оценкам политических событий. Низкий уровень образованности остальных 76,1% ведет к тому, что люди не слишком внимательно анализируют информацию, подаваемую в СМИ. Зачастую воспринимая ее как истину в последней инстанции. Здесь имеет место и другое явление. Любой кризисный исторический этап служит благоприятной средой для проявления радикализма, для эмоциональных выплесков и вымещения агрессии. Если говорить непосредственно о революции, то здесь далеко ходить не надо: пример из самой новейшей истории – украинский Майдан, где драки, шальная стрельба и столкновения участников акций были обычными повседневными моментами. В России пока до прямых физических столкновений в массовом порядке не доходит. Зато пространство интернета стало полем боя противоборствующих мнений. Народ не спит, народ опаздывает на работу, нервничает, худеет, а все потому, что ожесточенные дискуссии в «контактах», «фейсбуках», «твиттерах» и «ЖЖ» стали неотъемлемой частью нашей жизни.
И здесь можно сказать, что с началом украинского кризиса в России выделились две яркие противоборствующие группы людей. С одной стороны баррикад – урапатриоты, вдохновленные имперскими амбициями и идеями о том, что за счет украинских событий «Россия, наконец, поднимется с колен и покажет прогнившему Западу кузькину мать». С другой стороны – не менее радикальные люди, идеализирующие западные ценности. Для второго типа людей все западное – это хорошо и со знаком плюс, а русский народ состоит практически исключительно из тупых «ватников», не способных усвоить «священные либеральные ценности». Когда представители первой группы говорят о «патриотизме», завтрак начинает подкатывать к горлу. Действия второй группы наоборот заставляют ненавидеть слова «либерализм», «толерантность» и «демократия». Обе стороны идеологического спора не очень-то любят вдаваться в детали и подробности, истерично спорят друг с другом, опираясь исключительно на эмоции, но никак не на факты. С обеих сторон идет агрессивная информационная пропаганда, жертвами которой становятся даже те люди, которые до сего момента вообще не интересовались политикой.
Здесь буду писать о первой группе – об урапатриотах. Сам по себе рост патриотизма в нашей стране имеет и объективные причины. Здесь есть два момента. Первый момент – это непосредственная ставка на патриотизм, которую делает власть. Второй момент – это характер восприятия населением пропаганды в СМИ.
В условиях обострения политических процессов и увеличения конфликтного потенциала, государственные институты стремятся использовать любые методы для самосохранения. Здесь и включается мощная пропагандистская машина во главе с Дмитрием Киселевым, Аркадием Мамонтовым и прочими. Здесь и некоторый крен в сторону национализма. Возвращаясь к вопросам моей немецкой коллеги, скажу, что один из моментов, который она старалась выяснить через беседу со мной: почему существует такая явная связь между национализмом, гомофобией и, здесь же, православием. Очевидно, что в 90-е годы после падения коммунизма имел место ценностный вакуум. Ценности может и были, но сводились они к «черному бумеру», «красивой женщине рядом», «большому пистолету» и «пачке денег». Ни о каких христианских ценностях, милосердии, взаимовыручке, помощи слабым особо речи не шло. И в общем-то, стремление власти преодолеть идеологический вакуум, оно понятно. Хотя и получается это в нашей стране как-то косо и криво. Возрождением традиций у нас почему-то занимается «политическая клоунада» во главе с Виталием Милоновым и Еленой Мизулиной, оперирующими теорией восстановления неких «духовных скреп». С другой стороны, очевидно, что любой национализм и традиционализм в любой стране напрямую связан с ограничением прав некоторых групп населения. Национализм выступает за «здоровую нацию», а здесь под горячую руку, как «вредоносные» и «подрывающие здоровье нации» могут попасть не только наркоманы, алкоголики и дамы, желающие делать аборты, но и гомосексуалисты, в отношении которых националистические круги зачастую используют термины «больные люди», «развратники» и «содомиты». Отсюда и рост уровня гомофобии в России.
Критичной необходимость создания национальной идеологии стала, с моей точки зрения, именно после начала украинского кризиса. Очевидно, появилась резкая потребность в некоем «идеологическом клее», который смог бы консолидировать общество. Традиционно национализм также граничит и с такими явлениями, как шовинизм, расизм, критика глобализации и мультикультурализма, ксенофобия, (а здесь же и гомофобия), этноцентризм, радикальные высказывания в выступлениях националистических политиков, зачастую экстремистские политические взгляды. Правда, в вопросах возрождения национальных ценностей наше руководство учитывает особенности российского государства, делая ставку на евразийство и подчеркивая многонациональный характер страны. В данном случае евразийство хорошо вписывается в теорию о гражданском национализме. Существует и иной вид национализма – этнический или национализм «снизу». Проявляется, как правило, в требовании этноменьшинств реализации права народа на самоопределение. Другое проявление этнического национализма – это этноцентризм или обозначение одной этнической группы как «главной» и «лучшей» по отношению к остальным этноменьшинствам, проживающим в том или ином государстве. В России это используется, например, мелкими радикальными группировками скинхедов, избивающими иностранных студентов и пропагандирующими традиционный лозунг для радикальных националистов «Россия для русских». Но к нынешней государственной идеологии нашей страны такой вид национализма не имеет никакого отношения.
Здесь позволю себе немного углубится в теорию и упомянуть о том, что гражданский национализм стремится к объединению всей нации в рамках уже существующего государства. А этот момент является архинеобходимым в условиях повышения общего конфликтного потенциала на международной арене. Иными словами, гражданский национализм можно охарактеризовать, как национализм «сверху» или национализм уже существующего государства. При этом при определении гражданства человека чаще всего используется право рождения (право почвы – “jus soli”), а этническая, культурная, религиозная и лингвистическая принадлежность решающего значения не имеют. Гражданский национализм направлен на сохранение территориальной целостности государства. Его приверженцы обладают консервативными взглядами, направленными на сохранение традиций, культивирование семейных и религиозных ценностей, патриотизма. Такая идеология имеет много общего с идеями евразийцев, которые точно также делают акцент на традициях, семейных ценностях, православии. И здесь напомню, что после начала украинского кризиса в конце мае 2014 года по инициативе России был подписан договор о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Очевидно, что в условиях ухудшения отношений с Западом, Россия делает ставку на своих восточных партнеров, которые, к слову, опираются в своей внутренней политике именно на традиционные ценности. В основе же этих традиций, как правило, лежит религия – ислам. А здесь, хочешь не хочешь, но если твои главные союзники – мусульмане, в своей стране придется возрождать традиции, и о либеральном расширении прав сексуальных меньшинств, к примеру, уже и речи быть не может.
Возвращаясь к теме патриотизма, стоит обозначить и второй важный момент – это характер восприятия пропаганды простым населением. С одной стороны, действительно, когда в соседнем братском государстве начинается сначала кровавая революция, а затем и вовсе гражданская, братоубийственная война, большинство из нас делает выбор в пользу стабильности и невольной поддержки существующей власти. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать – многонациональная Россия в своем составе имеет не один такой условный «юго-восток», а около десятка подобных «юго-востоков»: здесь и Чечня, и Ингушения, и Татарстан с традиционно высоким уровнем культурной пассионарности. Очевидно, что любая дестабилизация в наше тревожное время может привести и к гражданской войне, и к расколу государства. И если в случае с Украиной на войну пошел один славянский народ против другого славянского народа, (что крайне драматично), то в случае с Россией это не ограничится конфликтом «тех, кто за европейскую интеграцию» и «тех, кто против». Россия в данном случае – кладезь межнациональных и межрелигиозных противостояний. Поэтому даже те, кто не придерживается линии урапатриотизма в своем сознании, условно говоря, «молится» за то, что раньше вызывало некоторую иронию – за стабильность. Пугает другое – крайности человеческого сознания. Взрослые люди свято верят в то, что в политике есть однозначно «хорошие» и однозначно «плохие». И что кто-то реально «наверху» в первую очередь думает об интересах и жизнях простых людей. Здесь процитирую слова кинорежиссера Александра Сокурова из его недавнего интервью «Радио Свобода»: «Многие не хотят не только внимательно присмотреться, но и задуматься о том, что происходит в стране. Другие не в состоянии эту сложность момента оценить, понять, осмыслить. Людей, которые не способны это сделать, – огромное число в нашей стране потому, что их вынужденн
Patriotism of the brain.
The source material: http://www.snob.ru/profile/28743/blog/80467
A friend from Germany came the other day to make material about the Russian anti-homosexual law, as well as about the situation of sexual minorities in Russia. We talked a lot about what, and in particular, about the Ukrainian crisis. During the interview, she asked me about the phenomenon of urapatriotism. Putting me into a dead end. After the interview, I began to think about how to formulate succinctly where the urapatriots came from and what gave rise to this phenomenon. And I came to a conclusion: “Urapatriotism is a reaction of the simple average population of Russia to massive propaganda in the media.” According to statistics, 23.9% of the adult population has an average higher education in Russia [1]. At the same time, the presence of higher education does not guarantee at all that the individual will not be subject to emotional evaluations of political events. The low level of education of the remaining 76.1% leads to the fact that people do not carefully analyze the information provided in the media. Often perceived as the ultimate truth. There is another phenomenon. Any crisis historical stage serves as a favorable environment for the manifestation of radicalism, for emotional outbursts and the removal of aggression. Speaking directly about the revolution, there is no need to go far: an example from the most recent history is the Ukrainian Maidan, where fights, crazy shooting and clashes of the protesters were ordinary everyday moments. In Russia, it is still not reaching direct physical collisions on a massive scale. But the Internet space has become a battlefield of opposing opinions. The people are not sleeping, the people are late for work, nervous, losing weight, and all because fierce discussions in “contacts”, “facebook”, “twitter” and “LJ” have become an integral part of our life.
And here it can be said that with the onset of the Ukrainian crisis in Russia, two bright opposing groups of people emerged. On the one hand, the barricades are Urapatriots, inspired by imperial ambitions and ideas that, due to Ukrainian events, “Russia will finally rise from its knees and show the rotten West gruel”. On the other hand, no less radical people idealizing Western values. For the second type of people, everything Western is good and with a plus sign, and the Russian people consist almost exclusively of stupid "quilted jackets" who are not able to assimilate "sacred liberal values." When the representatives of the first group talk about “patriotism”, breakfast begins to roll up to the throat. The actions of the second group, on the contrary, make hate the words “liberalism”, “tolerance” and “democracy”. Both sides of the ideological dispute do not really like to go into details and details, argue hysterically with each other, relying solely on emotions, but not on facts. There is aggressive information propaganda on both sides, the victims of which are even those people who, until now, were not interested in politics at all.
Here I will write about the first group - about the Urapatriots. By itself, the growth of patriotism in our country has objective reasons. There are two points here. The first point is a direct stake in patriotism, which the government does. The second point is the nature of public perception of propaganda in the media.
In the conditions of exacerbation of political processes and an increase in the potential for conflict, state institutions tend to use any methods for self-preservation. Here the powerful propaganda machine led by Dmitry Kiselev, Arkady Mamontov and others is turned on. Here and some roll towards nationalism. Returning to the questions of my German colleague, I will say that one of the moments that she tried to find out through a conversation with me was: why there is such an obvious connection between nationalism, homophobia and, here, orthodoxy. It is obvious that in the 90s after the fall of communism, there was a value vacuum. Values may have been, but they boiled down to a “black boomer”, a “beautiful woman beside me”, a “big pistol” and a “wad of money”. About any Christian values, mercy, mutual assistance, help for the weak especially not going. And in general, the desire of the authorities to overcome the ideological vacuum, it is understandable. Although it turns out this in our country is somehow oblique and crooked. For some reason, the “political clowning” headed by Vitaly Milonov and Elena Mizulina, who operate with the theory of restoring certain “spiritual braces”, is reviving traditions. On the other hand, it is obvious that any nationalism and traditionalism in any country is directly related to the restriction of the rights of certain groups of the population. Nationalism is in favor of a “healthy nation”, and here, under the hot hand, not only drug addicts, alcoholics and women who want to have an abortion, but also homosexuals, for whom nationalists often use the terms “Sick people”, “liars” and “sodomites”. Hence the rise in the level of homophobia in Russia.
Critical need to create
The source material: http://www.snob.ru/profile/28743/blog/80467
A friend from Germany came the other day to make material about the Russian anti-homosexual law, as well as about the situation of sexual minorities in Russia. We talked a lot about what, and in particular, about the Ukrainian crisis. During the interview, she asked me about the phenomenon of urapatriotism. Putting me into a dead end. After the interview, I began to think about how to formulate succinctly where the urapatriots came from and what gave rise to this phenomenon. And I came to a conclusion: “Urapatriotism is a reaction of the simple average population of Russia to massive propaganda in the media.” According to statistics, 23.9% of the adult population has an average higher education in Russia [1]. At the same time, the presence of higher education does not guarantee at all that the individual will not be subject to emotional evaluations of political events. The low level of education of the remaining 76.1% leads to the fact that people do not carefully analyze the information provided in the media. Often perceived as the ultimate truth. There is another phenomenon. Any crisis historical stage serves as a favorable environment for the manifestation of radicalism, for emotional outbursts and the removal of aggression. Speaking directly about the revolution, there is no need to go far: an example from the most recent history is the Ukrainian Maidan, where fights, crazy shooting and clashes of the protesters were ordinary everyday moments. In Russia, it is still not reaching direct physical collisions on a massive scale. But the Internet space has become a battlefield of opposing opinions. The people are not sleeping, the people are late for work, nervous, losing weight, and all because fierce discussions in “contacts”, “facebook”, “twitter” and “LJ” have become an integral part of our life.
And here it can be said that with the onset of the Ukrainian crisis in Russia, two bright opposing groups of people emerged. On the one hand, the barricades are Urapatriots, inspired by imperial ambitions and ideas that, due to Ukrainian events, “Russia will finally rise from its knees and show the rotten West gruel”. On the other hand, no less radical people idealizing Western values. For the second type of people, everything Western is good and with a plus sign, and the Russian people consist almost exclusively of stupid "quilted jackets" who are not able to assimilate "sacred liberal values." When the representatives of the first group talk about “patriotism”, breakfast begins to roll up to the throat. The actions of the second group, on the contrary, make hate the words “liberalism”, “tolerance” and “democracy”. Both sides of the ideological dispute do not really like to go into details and details, argue hysterically with each other, relying solely on emotions, but not on facts. There is aggressive information propaganda on both sides, the victims of which are even those people who, until now, were not interested in politics at all.
Here I will write about the first group - about the Urapatriots. By itself, the growth of patriotism in our country has objective reasons. There are two points here. The first point is a direct stake in patriotism, which the government does. The second point is the nature of public perception of propaganda in the media.
In the conditions of exacerbation of political processes and an increase in the potential for conflict, state institutions tend to use any methods for self-preservation. Here the powerful propaganda machine led by Dmitry Kiselev, Arkady Mamontov and others is turned on. Here and some roll towards nationalism. Returning to the questions of my German colleague, I will say that one of the moments that she tried to find out through a conversation with me was: why there is such an obvious connection between nationalism, homophobia and, here, orthodoxy. It is obvious that in the 90s after the fall of communism, there was a value vacuum. Values may have been, but they boiled down to a “black boomer”, a “beautiful woman beside me”, a “big pistol” and a “wad of money”. About any Christian values, mercy, mutual assistance, help for the weak especially not going. And in general, the desire of the authorities to overcome the ideological vacuum, it is understandable. Although it turns out this in our country is somehow oblique and crooked. For some reason, the “political clowning” headed by Vitaly Milonov and Elena Mizulina, who operate with the theory of restoring certain “spiritual braces”, is reviving traditions. On the other hand, it is obvious that any nationalism and traditionalism in any country is directly related to the restriction of the rights of certain groups of the population. Nationalism is in favor of a “healthy nation”, and here, under the hot hand, not only drug addicts, alcoholics and women who want to have an abortion, but also homosexuals, for whom nationalists often use the terms “Sick people”, “liars” and “sodomites”. Hence the rise in the level of homophobia in Russia.
Critical need to create
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Саша Махова
