Я помню, было мне лет десять, наверное. Был летний день и мы стояли с мамой на балконе четвертого этажа нашей кирпичной пятиэтажки. Пахло кленовыми листьями, пылью летнего горда, а на кухне закипал чайник. Мама улыбалась и я тоже, был редкий момент нашей легкой, безоценочной близости, мать моя обычно была строгой женщиной. А возраст мой был таков, когда только начинаешь осознавать что ты одинок и дистанция с родителями будет только нарастать.
Но в это мгновение, мне ясно показалось что мы так же близки, как в раннем детстве, был тот же свет, тот же балкон и звук закипающего чайника, может быть он был самым важным. Мама улыбалась той же улыбкой, что и пять лет назад, да и как могло быть иначе — что такое пять лет для взрослого человека, а для десятилетнего мальчишки это полжизни, подумайте!
Это сейчас я бы улыбнулся и постарался до конца насладиться этими мгновениями, легко отпуская, смирясь с неизбежностью их ухода, но тогда, я вдруг испугался что мама вот прямо сейчас перестанет улыбаться и уйдет, и разом все кончится. И когда закипел чайник, просто помчался на кухню налить нам чая и вернуться, я очень спешил.
И когда вбегал в кухню, я вдруг уронил бутылку молока со стола, она разлилась широкой волной прямо на чистый, недавно вымытый пол. Помните, были такие бутылки в советское время, с широким горлом?
Помню свое отчаяние, как я схватил половую тряпку, даже не посмотрев на то, что она была сырой и стал пытаться вытереть эту ужасную белую лужу, в которой могла утонуть моя радость, а она не впитывалась, а лишь размазывалась уже по всей кухне…
Тогда я бросил ее и изо всех сил побежал обратно, на балкон.
Мама стояла все там же. И даже улыбалась еще.
Я присел на порожек балкона и попытался через неудачу и предчувствие скорой расплаты за нее, поймать последние ноты уходящей радости. И мне это, кажется, удалось.
А потом…
Потом мама зашла в дом и раздался крик и «Иди сюда!», и каждое ее слово заставляло меня вжимать голову в плечи, словно в череп мне забивали толстые, шершавые гвозди с размаху.
Меня едва ли побили, не помню, но ощущение именно физической боли осталось и сейчас.
Конечно, если бы я мог тогда все маме объяснить, она не стала бы ругаться, а наверное обняла бы меня. Но у детей просто не хватает взрослых слов, чтобы выразить свои детские чувства. А может и наоборот, детских слов не хватает чтобы выразить взрослые чувства, мне иногда кажется, что чувств детских и совсем не бывает — они сразу, на вырост нам выдаются.
Пишу это вовсе не для того, чтобы сказать какой я был и остался нежный и какие бывают жестокие родители. Вовсе нет.
Представьте, как видела все происходившее моя мать, взрослая женщина, как стояла она на балконе, решившая наконец отдохнуть хоть пять минут от ежедневных дел и забот, и вот на тебе — возвращаешься в дом, где только что был вымыт пол, а там вся кухня в белых, жирных разводах. И тряпка брошена на полпути, мало того что ухитрился именно в эти редкие пять минут покоя что-то опрокинуть, еще и размазал, еще и не доделал, все бросил и ушел.
Все так, конечно.
Но может быть? Может быть тот у кого есть дети, прочтет сейчас эти строчки и, попав в похожую ситуацию, не будет кричать и ругаться, не станет забивать гвозди, ведь кухня от этого чище не станет.
Может быть он рассмеется, а? Поймет и, прижав голову испуганного мальчишки к себе, скажет — «Да и хрен бы с ним, с этим молоком и полом. У меня ведь есть ты, а у тебя — я!»
Ведь очень скоро, мы расстанемся. Мы отдаляемся друг от друга каждый день, незаметно, но еще пара лет и детство твое пройдет, ты станешь подростком, отдалишься от меня внутренне, а потом и взрослым, став еще дальше — уедешь учиться, работать, жить свою жизнь.
А потом мы расстанемся насовсем.
Навсегда.
Но у нас есть еще эти минуты. Где летний запах и теплая пыль.
Где ты со мной, как жеребенок у живота лошади, и как ей нужно лишь опустить голову, чтобы вдохнуть запах его волос между чутких ушек, так и мне, достаточно опустить руку и погладить волосы у тебя на макушке. Однажды, макушка твоя уйдет далеко ввысь и чтобы увидеть ее, мне нужно будет, чтобы ты сел и обязательно рядом.
Но пока…
Не прогоните. Не испугайте.
Мы все еще вместе.
Максим Цхай
Но в это мгновение, мне ясно показалось что мы так же близки, как в раннем детстве, был тот же свет, тот же балкон и звук закипающего чайника, может быть он был самым важным. Мама улыбалась той же улыбкой, что и пять лет назад, да и как могло быть иначе — что такое пять лет для взрослого человека, а для десятилетнего мальчишки это полжизни, подумайте!
Это сейчас я бы улыбнулся и постарался до конца насладиться этими мгновениями, легко отпуская, смирясь с неизбежностью их ухода, но тогда, я вдруг испугался что мама вот прямо сейчас перестанет улыбаться и уйдет, и разом все кончится. И когда закипел чайник, просто помчался на кухню налить нам чая и вернуться, я очень спешил.
И когда вбегал в кухню, я вдруг уронил бутылку молока со стола, она разлилась широкой волной прямо на чистый, недавно вымытый пол. Помните, были такие бутылки в советское время, с широким горлом?
Помню свое отчаяние, как я схватил половую тряпку, даже не посмотрев на то, что она была сырой и стал пытаться вытереть эту ужасную белую лужу, в которой могла утонуть моя радость, а она не впитывалась, а лишь размазывалась уже по всей кухне…
Тогда я бросил ее и изо всех сил побежал обратно, на балкон.
Мама стояла все там же. И даже улыбалась еще.
Я присел на порожек балкона и попытался через неудачу и предчувствие скорой расплаты за нее, поймать последние ноты уходящей радости. И мне это, кажется, удалось.
А потом…
Потом мама зашла в дом и раздался крик и «Иди сюда!», и каждое ее слово заставляло меня вжимать голову в плечи, словно в череп мне забивали толстые, шершавые гвозди с размаху.
Меня едва ли побили, не помню, но ощущение именно физической боли осталось и сейчас.
Конечно, если бы я мог тогда все маме объяснить, она не стала бы ругаться, а наверное обняла бы меня. Но у детей просто не хватает взрослых слов, чтобы выразить свои детские чувства. А может и наоборот, детских слов не хватает чтобы выразить взрослые чувства, мне иногда кажется, что чувств детских и совсем не бывает — они сразу, на вырост нам выдаются.
Пишу это вовсе не для того, чтобы сказать какой я был и остался нежный и какие бывают жестокие родители. Вовсе нет.
Представьте, как видела все происходившее моя мать, взрослая женщина, как стояла она на балконе, решившая наконец отдохнуть хоть пять минут от ежедневных дел и забот, и вот на тебе — возвращаешься в дом, где только что был вымыт пол, а там вся кухня в белых, жирных разводах. И тряпка брошена на полпути, мало того что ухитрился именно в эти редкие пять минут покоя что-то опрокинуть, еще и размазал, еще и не доделал, все бросил и ушел.
Все так, конечно.
Но может быть? Может быть тот у кого есть дети, прочтет сейчас эти строчки и, попав в похожую ситуацию, не будет кричать и ругаться, не станет забивать гвозди, ведь кухня от этого чище не станет.
Может быть он рассмеется, а? Поймет и, прижав голову испуганного мальчишки к себе, скажет — «Да и хрен бы с ним, с этим молоком и полом. У меня ведь есть ты, а у тебя — я!»
Ведь очень скоро, мы расстанемся. Мы отдаляемся друг от друга каждый день, незаметно, но еще пара лет и детство твое пройдет, ты станешь подростком, отдалишься от меня внутренне, а потом и взрослым, став еще дальше — уедешь учиться, работать, жить свою жизнь.
А потом мы расстанемся насовсем.
Навсегда.
Но у нас есть еще эти минуты. Где летний запах и теплая пыль.
Где ты со мной, как жеребенок у живота лошади, и как ей нужно лишь опустить голову, чтобы вдохнуть запах его волос между чутких ушек, так и мне, достаточно опустить руку и погладить волосы у тебя на макушке. Однажды, макушка твоя уйдет далеко ввысь и чтобы увидеть ее, мне нужно будет, чтобы ты сел и обязательно рядом.
Но пока…
Не прогоните. Не испугайте.
Мы все еще вместе.
Максим Цхай
I remember, I was probably ten years old. It was a summer day and my mother and I stood on the balcony of the fourth floor of our brick five-story building. It smelled of maple leaves, the dust of summer pride, and a kettle was boiling in the kitchen. Mom smiled, and so did I. It was a rare moment of our easy, priceless proximity, my mother was usually a strict woman. And my age was such when you only begin to realize that you are alone and the distance with your parents will only increase.
But at that moment, it clearly seemed to me that we were as close as in early childhood, there was the same light, the same balcony and the sound of a boiling kettle, maybe it was the most important. Mom smiled the same smile as she did five years ago, and how could it be otherwise - what is five years for an adult, and for a ten-year-old boy it’s half his life, think!
That now I would smile and try to fully enjoy these moments, easily letting go, resigned to the inevitability of their departure, but then, I was suddenly afraid that my mother would stop smiling right now and leave, and at once it would all end. And when the kettle began to boil, I simply rushed to the kitchen to pour us tea and return, I was in a hurry.
And when I ran into the kitchen, I suddenly dropped a bottle of milk from the table, it spread in a wide wave directly onto a clean, recently washed floor. Remember, there were such bottles in Soviet times, with a wide neck?
I remember my despair, as I grabbed the floor rag, not even looking at what it was damp and began to try to wipe this terrible white puddle, in which my joy could drown, but it was not absorbed, it was only smeared all over the kitchen ...
Then I threw her and with all my might ran back to the balcony.
Mom was still there. And she even smiled.
I sat on the threshold of the balcony and, through failure and a hunch of an early reckoning for it, tried to catch the last notes of the passing joy. And I seem to have succeeded.
And then…
Then my mother went into the house and there was a cry and “Come here!”, And each of her words made me squeeze my head into my shoulders, as if thick, rough nails had been hammered into my skull in a big way.
I was hardly beaten, I don’t remember, but the feeling of physical pain was still there.
Of course, if I could then explain everything to mom, she would not curse, but probably would hug me. But the children simply do not have enough adult words to express their childhood feelings. Or maybe vice versa, children's words are not enough to express adult feelings, sometimes it seems to me that children's feelings do not exist at all - they are immediately given to us for growth.
I am not writing this at all in order to say what I was and remained tender and what cruel parents are. Not at all.
Imagine how my mother, an adult woman saw everything that happened, how she stood on the balcony, finally deciding to rest at least five minutes from daily affairs and worries, and here on you - you return to the house where the floor was just washed, and there the whole kitchen in white, greasy stains. And the rag was thrown halfway, not only did he manage to knock something over precisely in these rare five minutes of rest, he also smeared it, still hadn't finished it, threw everything away and left.
That's right, of course.
But maybe? Maybe the one who has children will read these lines now and, once in a similar situation, will not shout and curse, will not hammer in nails, because the kitchen will not become cleaner from this.
Maybe he will laugh, huh? He will understand and, having pressed the head of the frightened boy to himself, he will say: “Yes, and hell would be with him, with this milk and sex. I have you, but you have me! ”
After all, very soon, we will part. We move away from each other every day, unnoticed, but a couple more years and your childhood will pass, you will become a teenager, you will distance yourself from me internally, and then adults, becoming even further - you will leave to study, work, live your life.
And then we part for good.
Forever.
But we still have these minutes. Where the summer smell and warm dust.
Where are you with me, like a foal in the belly of a horse, and how she only needs to lower her head to inhale the smell of his hair between the sensitive ears, so for me, it is enough to lower your hand and stroke the hair on your crown. One day, your crown will go far up and to see her, I will need you to sit down and be sure to be there.
But for now ...
Do not drive away. Do not be scared.
We are still together.
Maxim Tskhai
But at that moment, it clearly seemed to me that we were as close as in early childhood, there was the same light, the same balcony and the sound of a boiling kettle, maybe it was the most important. Mom smiled the same smile as she did five years ago, and how could it be otherwise - what is five years for an adult, and for a ten-year-old boy it’s half his life, think!
That now I would smile and try to fully enjoy these moments, easily letting go, resigned to the inevitability of their departure, but then, I was suddenly afraid that my mother would stop smiling right now and leave, and at once it would all end. And when the kettle began to boil, I simply rushed to the kitchen to pour us tea and return, I was in a hurry.
And when I ran into the kitchen, I suddenly dropped a bottle of milk from the table, it spread in a wide wave directly onto a clean, recently washed floor. Remember, there were such bottles in Soviet times, with a wide neck?
I remember my despair, as I grabbed the floor rag, not even looking at what it was damp and began to try to wipe this terrible white puddle, in which my joy could drown, but it was not absorbed, it was only smeared all over the kitchen ...
Then I threw her and with all my might ran back to the balcony.
Mom was still there. And she even smiled.
I sat on the threshold of the balcony and, through failure and a hunch of an early reckoning for it, tried to catch the last notes of the passing joy. And I seem to have succeeded.
And then…
Then my mother went into the house and there was a cry and “Come here!”, And each of her words made me squeeze my head into my shoulders, as if thick, rough nails had been hammered into my skull in a big way.
I was hardly beaten, I don’t remember, but the feeling of physical pain was still there.
Of course, if I could then explain everything to mom, she would not curse, but probably would hug me. But the children simply do not have enough adult words to express their childhood feelings. Or maybe vice versa, children's words are not enough to express adult feelings, sometimes it seems to me that children's feelings do not exist at all - they are immediately given to us for growth.
I am not writing this at all in order to say what I was and remained tender and what cruel parents are. Not at all.
Imagine how my mother, an adult woman saw everything that happened, how she stood on the balcony, finally deciding to rest at least five minutes from daily affairs and worries, and here on you - you return to the house where the floor was just washed, and there the whole kitchen in white, greasy stains. And the rag was thrown halfway, not only did he manage to knock something over precisely in these rare five minutes of rest, he also smeared it, still hadn't finished it, threw everything away and left.
That's right, of course.
But maybe? Maybe the one who has children will read these lines now and, once in a similar situation, will not shout and curse, will not hammer in nails, because the kitchen will not become cleaner from this.
Maybe he will laugh, huh? He will understand and, having pressed the head of the frightened boy to himself, he will say: “Yes, and hell would be with him, with this milk and sex. I have you, but you have me! ”
After all, very soon, we will part. We move away from each other every day, unnoticed, but a couple more years and your childhood will pass, you will become a teenager, you will distance yourself from me internally, and then adults, becoming even further - you will leave to study, work, live your life.
And then we part for good.
Forever.
But we still have these minutes. Where the summer smell and warm dust.
Where are you with me, like a foal in the belly of a horse, and how she only needs to lower her head to inhale the smell of his hair between the sensitive ears, so for me, it is enough to lower your hand and stroke the hair on your crown. One day, your crown will go far up and to see her, I will need you to sit down and be sure to be there.
But for now ...
Do not drive away. Do not be scared.
We are still together.
Maxim Tskhai
У записи 14 лайков,
2 репостов,
581 просмотров.
2 репостов,
581 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Мария Ядацкая
