О себе я могу сказать твёрдо.
Я никогда не буду высоким.
И красивым. И стройным.
Меня никогда не полюбит Мишель Мерсье.
И в молодые годы я не буду жить в Париже.
Я не буду говорить через переводчика, сидеть за штурвалом и дышать кислородом.
К моему мнению не будет прислушиваться больше одного человека.
Да и эта одна начинает иметь своё.
Я наверняка не буду руководить большим симфоническим оркестром радио и телевидения.
И фильм не поставлю.
И не получу ничего в Каннах.
Ничего не получу — в смокинге, в прожекторах — в Каннах.
Времени уже не хватит... Не успею.
Никогда не буду женщиной.
А интересно, что они чувствуют?
Шоколад в постель могу себе подать.
Но придётся встать, одеться, приготовить.
А потом раздеться, лечь и выпить.
Не каждый на это пойдёт...
Я не возьму семь метров в длину ...
Просто не возьму.
Ну, просто не разбегусь...
Ну, даже если разбегусь.
Это ничего не значит, потому что я не оторвусь...
Дела... Заботы...
И в этом особняке на набережной я уже никогда не появлюсь.
Я ещё могу появиться возле него.
Напротив него.
Но в нём?!
Также и другое...
Даже простой крейсер под моим командованием не войдёт в нейтральные воды...
И из наших не выйдет.
И за мои полотна не будут платить бешеные деньги.
Уже нет времени!
И от моих реплик не грохнет цирк и не прослезится зал.
И не заржёт лошадь подо мной...
Только впереди меня.
И не расцветёт что-то.
И не запахнет чем-то.
И не скажет девочка: «Я люблю тебя».
И не спросит мама: «Что ты ел сегодня, мой мальчик?»
Но зато...
Зато я скажу теперь сыну: «Парень, я прошёл через всё.
Я не стал этим и не стал тем.
И я передам тебе свой опыт».
Я никогда не буду высоким.
И красивым. И стройным.
Меня никогда не полюбит Мишель Мерсье.
И в молодые годы я не буду жить в Париже.
Я не буду говорить через переводчика, сидеть за штурвалом и дышать кислородом.
К моему мнению не будет прислушиваться больше одного человека.
Да и эта одна начинает иметь своё.
Я наверняка не буду руководить большим симфоническим оркестром радио и телевидения.
И фильм не поставлю.
И не получу ничего в Каннах.
Ничего не получу — в смокинге, в прожекторах — в Каннах.
Времени уже не хватит... Не успею.
Никогда не буду женщиной.
А интересно, что они чувствуют?
Шоколад в постель могу себе подать.
Но придётся встать, одеться, приготовить.
А потом раздеться, лечь и выпить.
Не каждый на это пойдёт...
Я не возьму семь метров в длину ...
Просто не возьму.
Ну, просто не разбегусь...
Ну, даже если разбегусь.
Это ничего не значит, потому что я не оторвусь...
Дела... Заботы...
И в этом особняке на набережной я уже никогда не появлюсь.
Я ещё могу появиться возле него.
Напротив него.
Но в нём?!
Также и другое...
Даже простой крейсер под моим командованием не войдёт в нейтральные воды...
И из наших не выйдет.
И за мои полотна не будут платить бешеные деньги.
Уже нет времени!
И от моих реплик не грохнет цирк и не прослезится зал.
И не заржёт лошадь подо мной...
Только впереди меня.
И не расцветёт что-то.
И не запахнет чем-то.
И не скажет девочка: «Я люблю тебя».
И не спросит мама: «Что ты ел сегодня, мой мальчик?»
Но зато...
Зато я скажу теперь сыну: «Парень, я прошёл через всё.
Я не стал этим и не стал тем.
И я передам тебе свой опыт».
About myself I can say firmly.
I will never be tall.
And beautiful. And slim.
Michelle Mercier will never love me.
And in my youth I will not live in Paris.
I will not speak through an interpreter, sit at the helm and breathe oxygen.
More than one person will not listen to my opinion.
Yes, and this one begins to have its own.
I certainly won’t lead the large radio and television symphony orchestra.
And I won’t put the film.
And I won’t get anything in Cannes.
I won’t get anything - in a tuxedo, in spotlights - in Cannes.
Time is running out ... I won’t have time.
I will never be a woman.
But I wonder how they feel?
I can serve myself chocolate in bed.
But you have to get up, get dressed, cook.
And then undress, lie down and have a drink.
Not everyone will go for it ...
I won’t take seven meters in length ...
I just won’t take it.
Well, I just won’t run away ...
Well, even if I run away.
It doesn’t mean anything, because I won’t come off ...
Cases ... Concerns ...
And in this mansion on the embankment I will never appear again.
I can still appear near him.
Opposite him.
But in it ?!
Also another ...
Even a simple cruiser under my command will not enter neutral waters ...
And it won’t come out of ours.
And for my paintings will not pay big money.
No more time!
And from my remarks the circus will not crash and the hall will not burst into tears.
And the horse will not light under me ...
Just ahead of me.
And something will not blossom.
And do not smell something.
And the girl will not say: "I love you."
And mom will not ask: "What did you eat today, my boy?"
But...
But now I’ll tell my son: “Boy, I went through everything.
I did not become that and did not become that.
And I will give you my experience. ”
I will never be tall.
And beautiful. And slim.
Michelle Mercier will never love me.
And in my youth I will not live in Paris.
I will not speak through an interpreter, sit at the helm and breathe oxygen.
More than one person will not listen to my opinion.
Yes, and this one begins to have its own.
I certainly won’t lead the large radio and television symphony orchestra.
And I won’t put the film.
And I won’t get anything in Cannes.
I won’t get anything - in a tuxedo, in spotlights - in Cannes.
Time is running out ... I won’t have time.
I will never be a woman.
But I wonder how they feel?
I can serve myself chocolate in bed.
But you have to get up, get dressed, cook.
And then undress, lie down and have a drink.
Not everyone will go for it ...
I won’t take seven meters in length ...
I just won’t take it.
Well, I just won’t run away ...
Well, even if I run away.
It doesn’t mean anything, because I won’t come off ...
Cases ... Concerns ...
And in this mansion on the embankment I will never appear again.
I can still appear near him.
Opposite him.
But in it ?!
Also another ...
Even a simple cruiser under my command will not enter neutral waters ...
And it won’t come out of ours.
And for my paintings will not pay big money.
No more time!
And from my remarks the circus will not crash and the hall will not burst into tears.
And the horse will not light under me ...
Just ahead of me.
And something will not blossom.
And do not smell something.
And the girl will not say: "I love you."
And mom will not ask: "What did you eat today, my boy?"
But...
But now I’ll tell my son: “Boy, I went through everything.
I did not become that and did not become that.
And I will give you my experience. ”
У записи 17 лайков,
1 репостов,
410 просмотров.
1 репостов,
410 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Артём Кононов
