Благодарность
M.B.
Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.
Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.
«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою... И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина... Смешно?»
Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.
Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала.
и то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.
Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться, то бледнея, то краснея,
но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!
Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
мы женщину сместили. Мы ее
унизили до равенства с мужчиной.
Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины — почти что мужиками.
О, господи, как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо
и как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!
Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами...
Как мало надо женщине — мой Бог!—
чтобы ее за женщину считали.
1968
Евгений Евтушенко.
M.B.
Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.
Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.
«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою... И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина... Смешно?»
Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.
Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала.
и то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.
Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться, то бледнея, то краснея,
но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!
Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
мы женщину сместили. Мы ее
унизили до равенства с мужчиной.
Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины — почти что мужиками.
О, господи, как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо
и как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!
Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами...
Как мало надо женщине — мой Бог!—
чтобы ее за женщину считали.
1968
Евгений Евтушенко.
Thanks
M.B.
She said: "He already fell asleep!", -
having drawn the canopy over the son’s bed,
and the upper light awkwardly extinguished
and, cringing, the robe fell on a chair.
We didn’t talk about love,
She whispered something, a little burry,
the sound "r", like a grape, rolling
behind a white fence of teeth.
“Do you know: I spat for a long time
to your life ... And then suddenly to dazzle!
A man in a skirt. Draft horse.
And suddenly - I'm a woman again ... Funny? ”
Being thankful was my duty.
Seeking protection in a defenseless body
I buried, flayed like a wolf,
in the gullible snowdrift of her bed.
But, like a wolf pounded, alone,
she whispered my cheeks in tears.
and that she is grateful to me
it burned me with shame.
I would have to surround her with a blockade of rhymes
get lost, then turning pale, then blushing,
but a woman! me! thanks!
for being me! Man! gentle with her!
How could this happen in the world?
Forgetting the meaning of its root cause,
we replaced the woman. We her
humiliated to equality with a man.
What a busy stage of society
crafty prepared for centuries:
men have become like women
and women are almost men.
Oh god how the bend of her shoulder
I swung into my fingers hungry and naked
and like the eyes of an unknown sex
transformed into women, screaming!
Then their dusk half-barrels.
They flickered with quiet candles ...
How little a woman needs - my God! -
to be considered a woman.
1968
Evgeny Evtushenko.
M.B.
She said: "He already fell asleep!", -
having drawn the canopy over the son’s bed,
and the upper light awkwardly extinguished
and, cringing, the robe fell on a chair.
We didn’t talk about love,
She whispered something, a little burry,
the sound "r", like a grape, rolling
behind a white fence of teeth.
“Do you know: I spat for a long time
to your life ... And then suddenly to dazzle!
A man in a skirt. Draft horse.
And suddenly - I'm a woman again ... Funny? ”
Being thankful was my duty.
Seeking protection in a defenseless body
I buried, flayed like a wolf,
in the gullible snowdrift of her bed.
But, like a wolf pounded, alone,
she whispered my cheeks in tears.
and that she is grateful to me
it burned me with shame.
I would have to surround her with a blockade of rhymes
get lost, then turning pale, then blushing,
but a woman! me! thanks!
for being me! Man! gentle with her!
How could this happen in the world?
Forgetting the meaning of its root cause,
we replaced the woman. We her
humiliated to equality with a man.
What a busy stage of society
crafty prepared for centuries:
men have become like women
and women are almost men.
Oh god how the bend of her shoulder
I swung into my fingers hungry and naked
and like the eyes of an unknown sex
transformed into women, screaming!
Then their dusk half-barrels.
They flickered with quiet candles ...
How little a woman needs - my God! -
to be considered a woman.
1968
Evgeny Evtushenko.
У записи 2 лайков,
0 репостов,
70 просмотров.
0 репостов,
70 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Таня Петрова
