В России и во всем мире отмечают 190-летие Федора Михайловича Достоевского.
Достоевский никогда не идеализировал народ и не поклонялся ему как кумиру. Он верил в Россию и предсказывал ей великое будущее, но главным задатком этого будущего была в его глазах именно слабость национального эгоизма и исключительности в русском народе. Две в нем черты были особенно дороги Достоевскому. Во-первых, необыкновенная способность усваивать дух и идеи чужих народов, перевоплощаться в духовную суть всех наций - черта, которая особенно выразилась в поэзии Пушкина. Вторая, еще более важная черта, которую Достоевский указывал в русском народе, - это сознание своей греховности, неспособность возводить свое несовершенство в закон и право и успокаиваться на нем, отсюда требование лучшей жизни, жажда очищения и подвига. Без этого нет истинной деятельности ни для отдельного лица, ни для целого народа. Как бы глубоко ни было падение человека или народа, какою бы скверной ни была наполнена его жизнь, он может из нее выйти и подняться, если хочет, т. е. если признает свою дурную действительность только за дурное, только за факт, которого не должно быть, и не делает из этого дурного факта неизменный закон и принцип, не возводит своего греха в правду. Но если человек или народ не мирится с своей дурной действительностью и осуждает ее как грех, это уж значит, что у него есть какое-нибудь представление, или идея, или хотя бы только предчувствие другой, лучшей жизни, того, что должно быть. Вот почему Достоевский утверждал, что русский народ, несмотря на свой видимый звериный образ, в глубине души своей носит другой образ - образ Христов - и, когда придет время, покажет Его въявь всем народам, и привлечет их к Нему, и вместе с ними исполнит всечеловеческую задачу.
В.С. Соловьев "Три речи в память Достоевского"
Достоевский никогда не идеализировал народ и не поклонялся ему как кумиру. Он верил в Россию и предсказывал ей великое будущее, но главным задатком этого будущего была в его глазах именно слабость национального эгоизма и исключительности в русском народе. Две в нем черты были особенно дороги Достоевскому. Во-первых, необыкновенная способность усваивать дух и идеи чужих народов, перевоплощаться в духовную суть всех наций - черта, которая особенно выразилась в поэзии Пушкина. Вторая, еще более важная черта, которую Достоевский указывал в русском народе, - это сознание своей греховности, неспособность возводить свое несовершенство в закон и право и успокаиваться на нем, отсюда требование лучшей жизни, жажда очищения и подвига. Без этого нет истинной деятельности ни для отдельного лица, ни для целого народа. Как бы глубоко ни было падение человека или народа, какою бы скверной ни была наполнена его жизнь, он может из нее выйти и подняться, если хочет, т. е. если признает свою дурную действительность только за дурное, только за факт, которого не должно быть, и не делает из этого дурного факта неизменный закон и принцип, не возводит своего греха в правду. Но если человек или народ не мирится с своей дурной действительностью и осуждает ее как грех, это уж значит, что у него есть какое-нибудь представление, или идея, или хотя бы только предчувствие другой, лучшей жизни, того, что должно быть. Вот почему Достоевский утверждал, что русский народ, несмотря на свой видимый звериный образ, в глубине души своей носит другой образ - образ Христов - и, когда придет время, покажет Его въявь всем народам, и привлечет их к Нему, и вместе с ними исполнит всечеловеческую задачу.
В.С. Соловьев "Три речи в память Достоевского"
In Russia and around the world, the 190th anniversary of Fyodor Mikhailovich Dostoevsky is celebrated.
Dostoevsky never idealized the people and did not worship him as an idol. He believed in Russia and predicted a great future for it, but in his eyes it was precisely the weakness of national egoism and exclusivity in the Russian people that was the main earnest of this future. Two features in it were especially dear to Dostoevsky. Firstly, the extraordinary ability to assimilate the spirit and ideas of foreign nations, to transform into the spiritual essence of all nations is a feature that was especially expressed in Pushkin's poetry. The second, even more important feature that Dostoevsky pointed out among the Russian people was his consciousness of his sinfulness, his inability to elevate his imperfection into law and law and settle down on it, hence the demand for a better life, a thirst for purification and achievement. Without this, there is no true activity for either an individual or a whole nation. No matter how deep the downfall of a person or people, no matter how bad his life may be, he can come out of it and rise if he wants, that is, if he recognizes his evil reality only as evil, only as a fact which should not to be, and does not make from this evil fact an invariable law and principle, does not raise his sin into truth. But if a person or people does not put up with their evil reality and condemns it as a sin, this means that he has some idea, or idea, or at least just a hunch of another, better life, of what should be. That is why Dostoevsky asserted that the Russian people, in spite of their visible beastly image, wears a different image in the depths of their souls - the image of Christ - and when the time comes, he will show it to all the nations and draw them to Him, and together with them will fulfill universal task.
V.S. Soloviev "Three speeches in memory of Dostoevsky"
Dostoevsky never idealized the people and did not worship him as an idol. He believed in Russia and predicted a great future for it, but in his eyes it was precisely the weakness of national egoism and exclusivity in the Russian people that was the main earnest of this future. Two features in it were especially dear to Dostoevsky. Firstly, the extraordinary ability to assimilate the spirit and ideas of foreign nations, to transform into the spiritual essence of all nations is a feature that was especially expressed in Pushkin's poetry. The second, even more important feature that Dostoevsky pointed out among the Russian people was his consciousness of his sinfulness, his inability to elevate his imperfection into law and law and settle down on it, hence the demand for a better life, a thirst for purification and achievement. Without this, there is no true activity for either an individual or a whole nation. No matter how deep the downfall of a person or people, no matter how bad his life may be, he can come out of it and rise if he wants, that is, if he recognizes his evil reality only as evil, only as a fact which should not to be, and does not make from this evil fact an invariable law and principle, does not raise his sin into truth. But if a person or people does not put up with their evil reality and condemns it as a sin, this means that he has some idea, or idea, or at least just a hunch of another, better life, of what should be. That is why Dostoevsky asserted that the Russian people, in spite of their visible beastly image, wears a different image in the depths of their souls - the image of Christ - and when the time comes, he will show it to all the nations and draw them to Him, and together with them will fulfill universal task.
V.S. Soloviev "Three speeches in memory of Dostoevsky"
У записи 1 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Gleb Sampoev
