Мне от Вероники достался Поэтический флешмоб.
Если хотите участвовать, ставите лайк, я в личку пишу вам имя поэта, чьи стихи вы потом постите у себя на странице и продолжаете флешмоб.
Досталась мне русская поэтесса Белла Ахмадулина. Признаюсь, ее стихов никогда не читала. Но когда начала изучать информацию про нее, поняла, что знакома с ее произведения.
Хочу поделиться с вами, уверена, известными многим стихами, а также добавляю несколько песен на ее стихи.
"А напоследок я скажу"
А напоследок я скажу:
Прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу.
Иль восхожу к высокой степени безумства.
Как ты любил?
Ты пригубил погибели.
Не в этом дело.
Как ты любил?
Ты погубил.
Но погубил так неумело".
А напоследок я скажу....
Работу малую висок
Еще вершит. но пали руки.
И стайкою, наискосок,
Уходят запахи и звуки.
А напоследок я скажу:
"Прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу.
Иль восхожу к высокой степени безумства".
Так напоследок я скажу...
* * *
О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
"Взойти на сцену"
Пришла и говорю: как нынешнему снегу
легко лететь с небес в угоду февралю,
так мне в угоду вам легко взойти на сцену.
Не верьте мне, когда я это говорю.
О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове
взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз.
Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги,
и он умрет, как снег, и превратится в грязь.
Неможется! Нет сил! Я отвергаю участь
явиться на помост с больничной простыни.
Какой мороз во лбу! Какой в лопатках ужас!
О, кто-нибудь, приди и время растяни!
По грани роковой, по острию каната -
плясунья, так пляши, пока не сорвалась.
Я знаю, что умру, но я очнусь, как надо.
Так было всякий раз. Так будет в этот раз.
Исчерпана до дна пытливыми глазами,
на сведенье ушей я трачу жизнь свою.
Но тот, кто мной любим, всегда спокоен в зале.
Себя не сохраню, его не посрамлю.
Когда же я очнусь от суетного риска
неведомо зачем сводить себя на нет,
но скажет кто-нибудь: она была артистка,
и скажет кто-нибудь: она была поэт.
Измучена гортань кровотеченьем речи,
но весел мой прыжок из темноты кулис.
В одно лицо людей, всё явственней и резче,
сливаются черты прекрасных ваших лиц.
Я обращу в поклон нерасторопность жеста.
Нисколько мне не жаль ни слов, ни мук моих.
Достанет ли их вам для малого блаженства?
Не навсегда прошу - но лишь на миг, на миг.
"Снегурочка"
Что так Снегурочку тянуло
к тому высокому огню?
Уж лучше б в речке утонула,
попала под ноги коню.
Но голубым своим подолом
вспорхнула - ноженьки видны -
и нет ее. Она подобна
глотку оттаявшей воды.
Как чисто с воздухом смешалась,
и кончилась ее пора.
Играть с огнем - вот наша шалость
вот наша древняя игра.
Нас цвет оранжевый так тянет,
так нам проходу не дает.
Ему поддавшись, тело тает
и телом быть перестает.
Но пуще мы огонь раскурим
и вовлечем его в игру,
и снова мы собой рискуем
и доверяемся костру.
Вот наш удел еще невидим,
в дыму еще неразличим.
То ль из него живыми выйдем,
то ль навсегда сольемся с ним.
* * *
По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
Если хотите участвовать, ставите лайк, я в личку пишу вам имя поэта, чьи стихи вы потом постите у себя на странице и продолжаете флешмоб.
Досталась мне русская поэтесса Белла Ахмадулина. Признаюсь, ее стихов никогда не читала. Но когда начала изучать информацию про нее, поняла, что знакома с ее произведения.
Хочу поделиться с вами, уверена, известными многим стихами, а также добавляю несколько песен на ее стихи.
"А напоследок я скажу"
А напоследок я скажу:
Прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу.
Иль восхожу к высокой степени безумства.
Как ты любил?
Ты пригубил погибели.
Не в этом дело.
Как ты любил?
Ты погубил.
Но погубил так неумело".
А напоследок я скажу....
Работу малую висок
Еще вершит. но пали руки.
И стайкою, наискосок,
Уходят запахи и звуки.
А напоследок я скажу:
"Прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу.
Иль восхожу к высокой степени безумства".
Так напоследок я скажу...
* * *
О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
"Взойти на сцену"
Пришла и говорю: как нынешнему снегу
легко лететь с небес в угоду февралю,
так мне в угоду вам легко взойти на сцену.
Не верьте мне, когда я это говорю.
О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове
взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз.
Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги,
и он умрет, как снег, и превратится в грязь.
Неможется! Нет сил! Я отвергаю участь
явиться на помост с больничной простыни.
Какой мороз во лбу! Какой в лопатках ужас!
О, кто-нибудь, приди и время растяни!
По грани роковой, по острию каната -
плясунья, так пляши, пока не сорвалась.
Я знаю, что умру, но я очнусь, как надо.
Так было всякий раз. Так будет в этот раз.
Исчерпана до дна пытливыми глазами,
на сведенье ушей я трачу жизнь свою.
Но тот, кто мной любим, всегда спокоен в зале.
Себя не сохраню, его не посрамлю.
Когда же я очнусь от суетного риска
неведомо зачем сводить себя на нет,
но скажет кто-нибудь: она была артистка,
и скажет кто-нибудь: она была поэт.
Измучена гортань кровотеченьем речи,
но весел мой прыжок из темноты кулис.
В одно лицо людей, всё явственней и резче,
сливаются черты прекрасных ваших лиц.
Я обращу в поклон нерасторопность жеста.
Нисколько мне не жаль ни слов, ни мук моих.
Достанет ли их вам для малого блаженства?
Не навсегда прошу - но лишь на миг, на миг.
"Снегурочка"
Что так Снегурочку тянуло
к тому высокому огню?
Уж лучше б в речке утонула,
попала под ноги коню.
Но голубым своим подолом
вспорхнула - ноженьки видны -
и нет ее. Она подобна
глотку оттаявшей воды.
Как чисто с воздухом смешалась,
и кончилась ее пора.
Играть с огнем - вот наша шалость
вот наша древняя игра.
Нас цвет оранжевый так тянет,
так нам проходу не дает.
Ему поддавшись, тело тает
и телом быть перестает.
Но пуще мы огонь раскурим
и вовлечем его в игру,
и снова мы собой рискуем
и доверяемся костру.
Вот наш удел еще невидим,
в дыму еще неразличим.
То ль из него живыми выйдем,
то ль навсегда сольемся с ним.
* * *
По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
I got a Poetic flash mob from Veronica.
If you want to participate, like it, I’m writing to you in a personal name the poet whose poems you post later on your page and continue the flash mob.
I got the Russian poetess Akhmadulina. I admit, I never read her poems. But when I began to study information about her, I realized that I was familiar with her works.
I want to share with you, I’m sure, many poems are known, and also add a few songs to her poems.
"At last I will tell you"
At last I will tell you:
Farewell, do not commit to love.
I'm going crazy.
Ile go back to a high degree of madness.
How did you love
You sip your doom.
Not in this case.
How did you love
You ruined.
But ruined so ineptly. "
At last I will tell you....
Work a small temple
Still doing. but their hands fell.
And flock, obliquely,
Smells and sounds go away.
At last I will tell you:
"Goodbye, do not commit to love.
I'm going crazy.
Ile will ascend to a high degree of insanity. "
So in the end I will say ...
* * *
Oh my shy hero
you deftly avoided shame.
How long have I played a role
without relying on a partner!
To your damned help
I have not resorted even once.
Among the wings, among the shadows
you escaped, invisible to the eye.
But in this shame and delirium
I walked before the audience cruel -
everything is in trouble, everything is in sight
everyone in this role is lonely.
Oh, how you gaggled, parterre!
You did not forgive me the evidence
shameless of my losses
my smile is harmless.
And your herds eagerly walked
get drunk out of my sadness.
One, one in the midst of shame
I stand with fallen shoulders.
But a heady crowd
a valid hero is not visible.
Hero, how scary you are!
Don’t be afraid, I won’t give you away.
Our whole role is my only role.
I lost it cruelly.
All our pain is my only pain.
But how much pain. How many. How many.
"Enter the stage"
I came and I say: like present snow
it's easy to fly from heaven to please February
so it’s easy for me to get on stage for the sake of you.
Do not believe me when I say this.
Oh, I'm not used to it, I'm not the first time, not new
take into your skin like a burn, attention to your eyes.
My voice, like snow, falls at your feet
and he will die like snow, and turn into dirt.
Unlucky! No forces! I reject the fate
come to the platform with a hospital sheet.
What a frost in the forehead! What a horror in the shoulder blades!
Oh somebody come and stretch your time!
On the verge of fatal, on the tip of the rope -
the dancers, so the dancing until it broke.
I know that I will die, but I will wake up as it should.
So it was every time. So it will be this time.
Exhausted to the bottom with inquiring eyes,
for the attention of my ears I spend my life.
But the one who is loved by me is always calm in the hall.
I won’t save myself; I won’t shame him.
When will I wake up from the vain risk
no one knows why nullify yourself,
but someone will say: she was an artist,
and someone will say: she was a poet.
Exhausted by the larynx with bleeding speech,
but my jump from the dark backstage was cheerful.
In one person’s face, everything is more clear and sharper,
features of your beautiful faces merge.
I bow to the sluggishness of the gesture.
I do not regret at all my words or torments.
Will you have them for little bliss?
I’m not asking for ever - but only for a moment, for a moment.
"Snow Maiden"
What so the Snow Maiden was drawn
to that high fire?
I'd rather drown in a river,
fell under the horse’s feet.
But his blue hem
fluttered - the legs are visible -
and not her. She is like
a throat of thawed water.
How purely mixed with air
and her time was over.
Playing with fire is our prank
here is our ancient game.
The color orange pulls us so
so it doesn’t give us access.
Yielding to him, the body melts
and ceases to be a body.
But we will light a fire
and get him into the game
and again we risk ourselves
and trust the bonfire.
Our destiny is still invisible
in the smoke is still indistinguishable.
So we’ll get out of it alive,
then we’ll merge with him forever.
* * *
On my street which year
steps sound - my friends leave.
My friends slow care
that darkness beyond the windows pleases.
My friends started things
there is no music or singing in their homes,
and only, as before, the girls Degas
blue feather feathers.
Well then, well, fear not wake
you defenseless in the middle of this night.
A betrayal of a mysterious passion
my friends, your eyes are fogging.
O loneliness, how cool your character is!
Flashing with an iron compass,
how cold you close the circle
without heeding assurances worthless.
So call me and reward!
Your spoiled child, caressed by you,
I console myself, leaning against your chest
I will wash your cold blue.
Let me stand on tiptoe in your forest
on that end of the slow motion
find the foliage, and bring it to the face,
and experience orphanhood as bliss.
Grant me the quiet of your libraries
your concerts have strict motives,
and - wise - I will forget those
who died or are still alive.
And I know wisdom and sorrow
objects will entrust me with their secret meaning.
Nature leaning against my shoulders
will announce its children's secrets.
And then - from tears, from the darkness,
from the poor ignorance of the past
my friends are beautiful features
appear and dissolve again.
If you want to participate, like it, I’m writing to you in a personal name the poet whose poems you post later on your page and continue the flash mob.
I got the Russian poetess Akhmadulina. I admit, I never read her poems. But when I began to study information about her, I realized that I was familiar with her works.
I want to share with you, I’m sure, many poems are known, and also add a few songs to her poems.
"At last I will tell you"
At last I will tell you:
Farewell, do not commit to love.
I'm going crazy.
Ile go back to a high degree of madness.
How did you love
You sip your doom.
Not in this case.
How did you love
You ruined.
But ruined so ineptly. "
At last I will tell you....
Work a small temple
Still doing. but their hands fell.
And flock, obliquely,
Smells and sounds go away.
At last I will tell you:
"Goodbye, do not commit to love.
I'm going crazy.
Ile will ascend to a high degree of insanity. "
So in the end I will say ...
* * *
Oh my shy hero
you deftly avoided shame.
How long have I played a role
without relying on a partner!
To your damned help
I have not resorted even once.
Among the wings, among the shadows
you escaped, invisible to the eye.
But in this shame and delirium
I walked before the audience cruel -
everything is in trouble, everything is in sight
everyone in this role is lonely.
Oh, how you gaggled, parterre!
You did not forgive me the evidence
shameless of my losses
my smile is harmless.
And your herds eagerly walked
get drunk out of my sadness.
One, one in the midst of shame
I stand with fallen shoulders.
But a heady crowd
a valid hero is not visible.
Hero, how scary you are!
Don’t be afraid, I won’t give you away.
Our whole role is my only role.
I lost it cruelly.
All our pain is my only pain.
But how much pain. How many. How many.
"Enter the stage"
I came and I say: like present snow
it's easy to fly from heaven to please February
so it’s easy for me to get on stage for the sake of you.
Do not believe me when I say this.
Oh, I'm not used to it, I'm not the first time, not new
take into your skin like a burn, attention to your eyes.
My voice, like snow, falls at your feet
and he will die like snow, and turn into dirt.
Unlucky! No forces! I reject the fate
come to the platform with a hospital sheet.
What a frost in the forehead! What a horror in the shoulder blades!
Oh somebody come and stretch your time!
On the verge of fatal, on the tip of the rope -
the dancers, so the dancing until it broke.
I know that I will die, but I will wake up as it should.
So it was every time. So it will be this time.
Exhausted to the bottom with inquiring eyes,
for the attention of my ears I spend my life.
But the one who is loved by me is always calm in the hall.
I won’t save myself; I won’t shame him.
When will I wake up from the vain risk
no one knows why nullify yourself,
but someone will say: she was an artist,
and someone will say: she was a poet.
Exhausted by the larynx with bleeding speech,
but my jump from the dark backstage was cheerful.
In one person’s face, everything is more clear and sharper,
features of your beautiful faces merge.
I bow to the sluggishness of the gesture.
I do not regret at all my words or torments.
Will you have them for little bliss?
I’m not asking for ever - but only for a moment, for a moment.
"Snow Maiden"
What so the Snow Maiden was drawn
to that high fire?
I'd rather drown in a river,
fell under the horse’s feet.
But his blue hem
fluttered - the legs are visible -
and not her. She is like
a throat of thawed water.
How purely mixed with air
and her time was over.
Playing with fire is our prank
here is our ancient game.
The color orange pulls us so
so it doesn’t give us access.
Yielding to him, the body melts
and ceases to be a body.
But we will light a fire
and get him into the game
and again we risk ourselves
and trust the bonfire.
Our destiny is still invisible
in the smoke is still indistinguishable.
So we’ll get out of it alive,
then we’ll merge with him forever.
* * *
On my street which year
steps sound - my friends leave.
My friends slow care
that darkness beyond the windows pleases.
My friends started things
there is no music or singing in their homes,
and only, as before, the girls Degas
blue feather feathers.
Well then, well, fear not wake
you defenseless in the middle of this night.
A betrayal of a mysterious passion
my friends, your eyes are fogging.
O loneliness, how cool your character is!
Flashing with an iron compass,
how cold you close the circle
without heeding assurances worthless.
So call me and reward!
Your spoiled child, caressed by you,
I console myself, leaning against your chest
I will wash your cold blue.
Let me stand on tiptoe in your forest
on that end of the slow motion
find the foliage, and bring it to the face,
and experience orphanhood as bliss.
Grant me the quiet of your libraries
your concerts have strict motives,
and - wise - I will forget those
who died or are still alive.
And I know wisdom and sorrow
objects will entrust me with their secret meaning.
Nature leaning against my shoulders
will announce its children's secrets.
And then - from tears, from the darkness,
from the poor ignorance of the past
my friends are beautiful features
appear and dissolve again.
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Александра Герасимова
