Если бы мне разрешили - потом, потом, когда кончится война, когда совсем кончится и все уже будет позади, - пускай не жить, к чему такая крайность, но просто оказаться Там и просто увидеть, просто посмотреть вокруг - что будет? Тогда, тогда, когда - совсем, совсем?..
И мне разрешили. Не просто смотреть, но: купаться, кататься, кувыркаться, одеваться, раздеваться, подниматься, опускаться, напиваться и не напиваться, обижаться и не обижаться, забываться и не забываться и еще тысячу всего только на эту рифму, и еще сто тысяч - на другие.
Стыдно быть несчастливым.
А женщины, самые, казалось бы, несовершенные, иногда говорят такие слова... И так смешно шутят, и так проницательно думают о нас – чтобы нам было лучше, чтобы нам было сладко – последней из всех, как с первой из всех. И то и дело это им удается, то тут, то там, то так, то сяк. А если не удается, они страдают молча. А если говорят - иногда говорят такие слова...
Стыдно быть несчастливым.
А есть собаки. Они не умеют читать, ничего не читали, ни одной строчки! Ни разу по этому поводу у них не колотилось сердце, не подступал комок к горлу, они ни разу не хохотали, не перечитывали вслух своим знакомым.
Стыдно быть несчастливым.
А есть коровы – только и знают, что жуют свою жвачку и ничего не делают своими руками. Не смогли бы, даже если бы захотели! Пустяковый подарочек теленку - и то не в силах. Не говоря уже о работе ума: что-нибудь сочинить, сделать мало-мальское открытие на пользу таким же коровам, как они, и заволноваться, и вскричать: «Чёрт побери!» Ничего этого для них не существует.
Стыдно быть несчастливым.
Да что там, есть улитки! Им за всю свою жизнь суждено увидеть метр земли максимум... Просто увидеть! Просто смотреть, что происходит теперь, теперь, когда совсем, совсем кончилась война. Нет, если бы мне разрешили одно только это - я бы и тогда сказал:
«Стыдно быть несчастливым».
И каждый раз, когда я несчастлив, я твержу себе это:
«Стыдно, стыдно, стыдно быть несчастливым!»
А. Володин
И мне разрешили. Не просто смотреть, но: купаться, кататься, кувыркаться, одеваться, раздеваться, подниматься, опускаться, напиваться и не напиваться, обижаться и не обижаться, забываться и не забываться и еще тысячу всего только на эту рифму, и еще сто тысяч - на другие.
Стыдно быть несчастливым.
А женщины, самые, казалось бы, несовершенные, иногда говорят такие слова... И так смешно шутят, и так проницательно думают о нас – чтобы нам было лучше, чтобы нам было сладко – последней из всех, как с первой из всех. И то и дело это им удается, то тут, то там, то так, то сяк. А если не удается, они страдают молча. А если говорят - иногда говорят такие слова...
Стыдно быть несчастливым.
А есть собаки. Они не умеют читать, ничего не читали, ни одной строчки! Ни разу по этому поводу у них не колотилось сердце, не подступал комок к горлу, они ни разу не хохотали, не перечитывали вслух своим знакомым.
Стыдно быть несчастливым.
А есть коровы – только и знают, что жуют свою жвачку и ничего не делают своими руками. Не смогли бы, даже если бы захотели! Пустяковый подарочек теленку - и то не в силах. Не говоря уже о работе ума: что-нибудь сочинить, сделать мало-мальское открытие на пользу таким же коровам, как они, и заволноваться, и вскричать: «Чёрт побери!» Ничего этого для них не существует.
Стыдно быть несчастливым.
Да что там, есть улитки! Им за всю свою жизнь суждено увидеть метр земли максимум... Просто увидеть! Просто смотреть, что происходит теперь, теперь, когда совсем, совсем кончилась война. Нет, если бы мне разрешили одно только это - я бы и тогда сказал:
«Стыдно быть несчастливым».
И каждый раз, когда я несчастлив, я твержу себе это:
«Стыдно, стыдно, стыдно быть несчастливым!»
А. Володин
If they allowed me - then, then, when the war will end, when it will completely end and everything will be behind us - let them not live, why so extreme, but just be there and just see, just look around - what will happen? Then, then, when - at all, at all? ..
And they allowed me. Not just looking, but: swimming, rolling, tumbling, dressing, undressing, rising, falling, getting drunk and not getting drunk, offended and not being offended, forgotten and not forgotten, and a thousand more just to this rhyme, and another hundred thousand to others .
I am ashamed to be unhappy.
And women, the most seemingly imperfect ones, sometimes say such words ... And they joke so funny and think so shrewdly about us - that we would be better, that we would be sweet - the last of all, as with the first of all. And now and then they succeed, here and there, now and then. And if they fail, they suffer in silence. And if they say - sometimes they say such words ...
I am ashamed to be unhappy.
And there are dogs. They do not know how to read, did not read anything, not a single line! Not once on this occasion did their heart pound, did not approach a lump in their throat, they never laughed, did not reread aloud to their friends.
I am ashamed to be unhappy.
And there are cows - they only know that they chew their chewing gum and do nothing with their own hands. Could not, even if they wanted to! A trifling gift to the calf - and then not in power. Not to mention the work of the mind: to compose something, to make a little discovery for the benefit of the same cows as they are, and to be agitated and cry out: “Damn it!” None of this exists for them.
I am ashamed to be unhappy.
Yes there are snails! For their whole life they are destined to see a meter of land maximum ... Just to see! Just watch what is happening now, now that the war has completely ended. No, if only this were allowed to me - I would then say:
“It's a shame to be unhappy.”
And every time I am unhappy, I say this to myself:
“Shameful, embarrassed, embarrassed to be unhappy!”
A. Volodin
And they allowed me. Not just looking, but: swimming, rolling, tumbling, dressing, undressing, rising, falling, getting drunk and not getting drunk, offended and not being offended, forgotten and not forgotten, and a thousand more just to this rhyme, and another hundred thousand to others .
I am ashamed to be unhappy.
And women, the most seemingly imperfect ones, sometimes say such words ... And they joke so funny and think so shrewdly about us - that we would be better, that we would be sweet - the last of all, as with the first of all. And now and then they succeed, here and there, now and then. And if they fail, they suffer in silence. And if they say - sometimes they say such words ...
I am ashamed to be unhappy.
And there are dogs. They do not know how to read, did not read anything, not a single line! Not once on this occasion did their heart pound, did not approach a lump in their throat, they never laughed, did not reread aloud to their friends.
I am ashamed to be unhappy.
And there are cows - they only know that they chew their chewing gum and do nothing with their own hands. Could not, even if they wanted to! A trifling gift to the calf - and then not in power. Not to mention the work of the mind: to compose something, to make a little discovery for the benefit of the same cows as they are, and to be agitated and cry out: “Damn it!” None of this exists for them.
I am ashamed to be unhappy.
Yes there are snails! For their whole life they are destined to see a meter of land maximum ... Just to see! Just watch what is happening now, now that the war has completely ended. No, if only this were allowed to me - I would then say:
“It's a shame to be unhappy.”
And every time I am unhappy, I say this to myself:
“Shameful, embarrassed, embarrassed to be unhappy!”
A. Volodin
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Влада Гасникова
