http://vk.com/club56602910
Памяти Сережи Дьякова
По счастливому стечению обстоятельств мы встретились в Китае. Это был туманный, душный пекинский май 2009 года.
Как сейчас помню, Сережа ходил в майке без рукавов и ковбойской шляпе, всегда с ослепительной улыбкой, горящим взглядом и обаянием, сражавшим наповал. Я так его и прозвала – Ковбой, таким я его и запомню. Русским красавцем, вслед за которым многонациональная студенческая компания распевала калинку-малинку на ночных китайских улицах, и, разве что, не пускалась в присядку.
Сережу любили и знали все – и скромные китайцы, и безбашенные австрийцы, и жгучие итальянки/испанки (к слову сказать, не сводившие с Сережи страстных взоров), и прочее студенческое интернациональное братство. Да и как было его не знать и не любить? Он был краше всех, ярче всех, звонче всех и, при этом, глубже всех. Эта, в хорошем смысле, двойственность – меня в нем и поразила больше всего. С первых минут знакомства мы смеялись до колик, до трещинок в уголках губ. В первый же вечер мы напились и говорили о том, что внутри каждого из нас. И я была потрясена тем, что такой безмерно веселый балагур и душа компании – оказался удивительно глубоким, тонким и интеллигентным человеком. Сережа читал стихи - я читала стихи. Сережа пел и играл на гитаре – мы слушали, Сережа шутил – мы смеялись и шутили в ответ. Сережа танцевал – я танцевала с ним и вслед за ним. И вдруг в разгар шумного веселья, мы, не сговариваясь, выходили на открытую безлюдную террасу, молчали вместе и, в этой общей тишине было сказано и понято больше, чем во всех последующих и предшествующих разговорах.
Не знаю, по каким законам пишется судьба, и почему чертова машина проносится там, где ступает молодой и прекрасный и совершенно незаменимый человек…но я проклинаю эти и эти законы и тех, кто виновен в их свершении.
В Сереже была такая свобода, такое обостренное чувство жизни, такая ослепительная яркость и внутренняя красота, что забыть и разлюбить его не представляется возможным.
И я, среди многих и многих, всегда буду помнить и любить.
До встречи, мой прекрасный Ковбой.
Памяти Сережи Дьякова
По счастливому стечению обстоятельств мы встретились в Китае. Это был туманный, душный пекинский май 2009 года.
Как сейчас помню, Сережа ходил в майке без рукавов и ковбойской шляпе, всегда с ослепительной улыбкой, горящим взглядом и обаянием, сражавшим наповал. Я так его и прозвала – Ковбой, таким я его и запомню. Русским красавцем, вслед за которым многонациональная студенческая компания распевала калинку-малинку на ночных китайских улицах, и, разве что, не пускалась в присядку.
Сережу любили и знали все – и скромные китайцы, и безбашенные австрийцы, и жгучие итальянки/испанки (к слову сказать, не сводившие с Сережи страстных взоров), и прочее студенческое интернациональное братство. Да и как было его не знать и не любить? Он был краше всех, ярче всех, звонче всех и, при этом, глубже всех. Эта, в хорошем смысле, двойственность – меня в нем и поразила больше всего. С первых минут знакомства мы смеялись до колик, до трещинок в уголках губ. В первый же вечер мы напились и говорили о том, что внутри каждого из нас. И я была потрясена тем, что такой безмерно веселый балагур и душа компании – оказался удивительно глубоким, тонким и интеллигентным человеком. Сережа читал стихи - я читала стихи. Сережа пел и играл на гитаре – мы слушали, Сережа шутил – мы смеялись и шутили в ответ. Сережа танцевал – я танцевала с ним и вслед за ним. И вдруг в разгар шумного веселья, мы, не сговариваясь, выходили на открытую безлюдную террасу, молчали вместе и, в этой общей тишине было сказано и понято больше, чем во всех последующих и предшествующих разговорах.
Не знаю, по каким законам пишется судьба, и почему чертова машина проносится там, где ступает молодой и прекрасный и совершенно незаменимый человек…но я проклинаю эти и эти законы и тех, кто виновен в их свершении.
В Сереже была такая свобода, такое обостренное чувство жизни, такая ослепительная яркость и внутренняя красота, что забыть и разлюбить его не представляется возможным.
И я, среди многих и многих, всегда буду помнить и любить.
До встречи, мой прекрасный Ковбой.
http://vk.com/club56602910
In memory of Sergei Dyakov
By a happy coincidence, we met in China. It was a foggy, stuffy Beijing May 2009.
As I remember now, Serezha wore a sleeveless T-shirt and a cowboy hat, always with a dazzling smile, a burning gaze, and charm that struck on the spot. So I called him - Cowboy, so I will remember him. Russian handsome, after which a multinational student company sang Kalinka-raspberry in the night Chinese streets, and, perhaps, did not indulge in a squat.
Everyone loved and knew Seryozha - modest Chinese, and reckless Austrians, and burning Italians / Spaniards (by the way, who did not take passionate eyes on Seryozha), and other student international brotherhood. And how was it not to know and not to love? He was more beautiful than everyone, brighter than everyone, louder than everyone and, at the same time, deeper than everyone. This, in a good sense, duality - it struck me in him the most. From the first minutes of our acquaintance, we laughed to the point of colic, to cracks in the corners of the lips. On the very first evening we got drunk and talked about what's inside each of us. And I was shocked by the fact that such an immensely funny joker and the soul of the company turned out to be a surprisingly deep, subtle and intelligent person. Sergei read poetry - I read poetry. Serezha sang and played the guitar - we listened, Serezha joked - we laughed and joked in response. Serezha danced - I danced with him and after him. And suddenly, in the midst of noisy fun, we, without saying a word, went out onto the open deserted terrace, were silent together and, in this general silence, more was said and understood than in all subsequent and previous conversations.
I don’t know, according to what laws fate is written, and why the damn car sweeps where a young and beautiful and completely irreplaceable person steps ... but I curse these and these laws and those who are guilty of their fulfillment.
In Sergei there was such freedom, such a heightened sense of life, such dazzling brightness and inner beauty that it was not possible to forget and stop loving him.
And I, among many, many, will always remember and love.
See you, my beautiful Cowboy.
In memory of Sergei Dyakov
By a happy coincidence, we met in China. It was a foggy, stuffy Beijing May 2009.
As I remember now, Serezha wore a sleeveless T-shirt and a cowboy hat, always with a dazzling smile, a burning gaze, and charm that struck on the spot. So I called him - Cowboy, so I will remember him. Russian handsome, after which a multinational student company sang Kalinka-raspberry in the night Chinese streets, and, perhaps, did not indulge in a squat.
Everyone loved and knew Seryozha - modest Chinese, and reckless Austrians, and burning Italians / Spaniards (by the way, who did not take passionate eyes on Seryozha), and other student international brotherhood. And how was it not to know and not to love? He was more beautiful than everyone, brighter than everyone, louder than everyone and, at the same time, deeper than everyone. This, in a good sense, duality - it struck me in him the most. From the first minutes of our acquaintance, we laughed to the point of colic, to cracks in the corners of the lips. On the very first evening we got drunk and talked about what's inside each of us. And I was shocked by the fact that such an immensely funny joker and the soul of the company turned out to be a surprisingly deep, subtle and intelligent person. Sergei read poetry - I read poetry. Serezha sang and played the guitar - we listened, Serezha joked - we laughed and joked in response. Serezha danced - I danced with him and after him. And suddenly, in the midst of noisy fun, we, without saying a word, went out onto the open deserted terrace, were silent together and, in this general silence, more was said and understood than in all subsequent and previous conversations.
I don’t know, according to what laws fate is written, and why the damn car sweeps where a young and beautiful and completely irreplaceable person steps ... but I curse these and these laws and those who are guilty of their fulfillment.
In Sergei there was such freedom, such a heightened sense of life, such dazzling brightness and inner beauty that it was not possible to forget and stop loving him.
And I, among many, many, will always remember and love.
See you, my beautiful Cowboy.
У записи 7 лайков,
3 репостов.
3 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ma Machevariany
