Я не буду про политику, ладно? Я буду про людей.
Много лет тому назад в Ереване умер мой папа. Я хорошо помню дурацкую мысль, которая в те дни плотно окопалась у меня в голове - никто не придет к папе на похороны. Гроб нести будет некому. Мне это тогда было очень важно - в 20 лет вообще важно все. Друзья родителей остались в России, или были после Баку раскиданы по свету. В Ереване, кроме двух с половиной родственников да друзей, которых мы с сестрой успели нажить за несколько лет, у нас не было никого.
Папа умер ночью - а наутро пошли люди. Соседи, соседи соседей, друзья, друзья друзей и знакомые знакомых. С цветами, деньгами, соболезнованиями. С готовкой еды и организацией похорон. Как они все узнали? По цепочке. Сергей умер, да, тот русский армянин. Надо пойти, помочь, поддержать.
Всех помню. Тетю Зину из соседней квартиры, которая организовала артель на кухне. Дядю Арутюна, его сына Самвела и невестку Ано ботичеллевской наружности - семья репатриантов с 7-го этажа. «Барев, Сергей-джан, вонцес?» - спрашивал Арутюн при встрече. «Прорвемся!» - отвечал папа, он совсем не знал армянского. Они взяли на себя кладбище и автобус. Сурик Амбарцумян, который выпросил на работе 2 дня отгулов - чтоб похоронить дядю Сергея.
Знакомые, незнакомые. Одноклассники. Однокурсники - с университета и медицинского - так неожиданно было увидеть их на кладбище сквозь собственные слезы.. Темные мужики с суровыми лицами с соседних дворов.. Незнакомая женщина, которая стояла у подьезда с кувшином воды, чтоб все могли ополоснуть руки после кладбища - оказывается, так принято.. Люди все шли и шли. И было их так много, что гроб несли по очереди.
И мы были не одни.
Это - про черные квадраты, про «зачем эта показуха» и «чего эти армяне так всполошились из-за одной семьи».
У меня все.
Светлана Багиян, https://www.facebook.com/svetlana.bagiyan/posts/10152512496590388?fref=nf
Много лет тому назад в Ереване умер мой папа. Я хорошо помню дурацкую мысль, которая в те дни плотно окопалась у меня в голове - никто не придет к папе на похороны. Гроб нести будет некому. Мне это тогда было очень важно - в 20 лет вообще важно все. Друзья родителей остались в России, или были после Баку раскиданы по свету. В Ереване, кроме двух с половиной родственников да друзей, которых мы с сестрой успели нажить за несколько лет, у нас не было никого.
Папа умер ночью - а наутро пошли люди. Соседи, соседи соседей, друзья, друзья друзей и знакомые знакомых. С цветами, деньгами, соболезнованиями. С готовкой еды и организацией похорон. Как они все узнали? По цепочке. Сергей умер, да, тот русский армянин. Надо пойти, помочь, поддержать.
Всех помню. Тетю Зину из соседней квартиры, которая организовала артель на кухне. Дядю Арутюна, его сына Самвела и невестку Ано ботичеллевской наружности - семья репатриантов с 7-го этажа. «Барев, Сергей-джан, вонцес?» - спрашивал Арутюн при встрече. «Прорвемся!» - отвечал папа, он совсем не знал армянского. Они взяли на себя кладбище и автобус. Сурик Амбарцумян, который выпросил на работе 2 дня отгулов - чтоб похоронить дядю Сергея.
Знакомые, незнакомые. Одноклассники. Однокурсники - с университета и медицинского - так неожиданно было увидеть их на кладбище сквозь собственные слезы.. Темные мужики с суровыми лицами с соседних дворов.. Незнакомая женщина, которая стояла у подьезда с кувшином воды, чтоб все могли ополоснуть руки после кладбища - оказывается, так принято.. Люди все шли и шли. И было их так много, что гроб несли по очереди.
И мы были не одни.
Это - про черные квадраты, про «зачем эта показуха» и «чего эти армяне так всполошились из-за одной семьи».
У меня все.
Светлана Багиян, https://www.facebook.com/svetlana.bagiyan/posts/10152512496590388?fref=nf
I will not talk about politics, okay? I will be about people.
Many years ago, my dad died in Yerevan. I well remember the stupid idea that in those days was densely dug in my head - no one would come to dad for a funeral. There will be no one to carry the coffin. It was very important to me then - at 20, everything was important. Friends of the parents remained in Russia, or were scattered after Baku around the world. In Yerevan, in addition to two and a half relatives and friends, whom my sister and I managed to make in a few years, we had no one.
Dad died at night - and the next morning people went. Neighbors, neighbors, neighbors, friends, friends of friends and acquaintances of acquaintances. With flowers, money, condolences. With cooking and arranging a funeral. How did they all know? In the chain. Sergei died, yes, that Russian Armenian. We must go, help, support.
I remember everyone. Aunt Zina from a neighboring apartment, which organized an artel in the kitchen. Uncle Harutyun, his son Samvel and daughter-in-law Ano of a Botichelle appearance are a family of repatriates from the 7th floor. “Barev, Sergey Dzhan, vontses?” asked Harutyun at the meeting. “Break through!” - answered the pope, he did not know Armenian at all. They took over the cemetery and the bus. Surik Hambartsumyan, who asked for 2 days off at work - to bury Uncle Sergei.
Familiar, unfamiliar. Classmates. Classmates - from the university and medical - it was so unexpected to see them in the cemetery through their own tears .. Dark men with harsh faces from neighboring yards .. An unknown woman who stood at the entrance with a jug of water so that everyone could rinse their hands after the cemetery - it turns out so accepted .. People all walked and walked. And there were so many of them that the coffin was carried in turn.
And we were not alone.
This is about black squares, about “why is this window dressing” and “why did these Armenians become so excited because of one family”.
That's all I wanted to say.
Svetlana Bagiyan, https://www.facebook.com/svetlana.bagiyan/posts/10152512496590388?fref=nf
Many years ago, my dad died in Yerevan. I well remember the stupid idea that in those days was densely dug in my head - no one would come to dad for a funeral. There will be no one to carry the coffin. It was very important to me then - at 20, everything was important. Friends of the parents remained in Russia, or were scattered after Baku around the world. In Yerevan, in addition to two and a half relatives and friends, whom my sister and I managed to make in a few years, we had no one.
Dad died at night - and the next morning people went. Neighbors, neighbors, neighbors, friends, friends of friends and acquaintances of acquaintances. With flowers, money, condolences. With cooking and arranging a funeral. How did they all know? In the chain. Sergei died, yes, that Russian Armenian. We must go, help, support.
I remember everyone. Aunt Zina from a neighboring apartment, which organized an artel in the kitchen. Uncle Harutyun, his son Samvel and daughter-in-law Ano of a Botichelle appearance are a family of repatriates from the 7th floor. “Barev, Sergey Dzhan, vontses?” asked Harutyun at the meeting. “Break through!” - answered the pope, he did not know Armenian at all. They took over the cemetery and the bus. Surik Hambartsumyan, who asked for 2 days off at work - to bury Uncle Sergei.
Familiar, unfamiliar. Classmates. Classmates - from the university and medical - it was so unexpected to see them in the cemetery through their own tears .. Dark men with harsh faces from neighboring yards .. An unknown woman who stood at the entrance with a jug of water so that everyone could rinse their hands after the cemetery - it turns out so accepted .. People all walked and walked. And there were so many of them that the coffin was carried in turn.
And we were not alone.
This is about black squares, about “why is this window dressing” and “why did these Armenians become so excited because of one family”.
That's all I wanted to say.
Svetlana Bagiyan, https://www.facebook.com/svetlana.bagiyan/posts/10152512496590388?fref=nf
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Виталий Кибитлевский
