Был у майора Деева Товарищ — майор Петров, - Запись на стене пользователя Эмиль Рахимов в Вконтакте. Комментарии и лайки к записи.

Эмиль Рахимов

Был у майора Деева
Товарищ — майор Петров,
Дружили еще с гражданской,
Еще с двадцатых годов.
Вместе рубали белых
Шашками на скаку,
Вместе потом служили
В артиллерийском полку.

А у майора Петрова
Был Ленька, любимый сын,
Без матери, при казарме,
Рос мальчишка один.
И если Петров в отъезде,—
Бывало, вместо отца
Друг его оставался
Для этого сорванца.

Вызовет Деев Леньку:
— А ну, поедем гулять:
Сыну артиллериста
Пора к коню привыкать!—
С Ленькой вдвоем поедет
В рысь, а потом в карьер.
Бывало, Ленька спасует,
Взять не сможет барьер,
Свалится и захнычет.
— Понятно, еще малец!—

Деев его поднимет,
Словно второй отец.
Подсадит снова на лошадь:
— Учись, брат, барьеры брать!
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!—
Такая уж поговорка
У майора была.

Прошло еще два-три года,
И в стороны унесло
Деева и Петрова
Военное ремесло.
Уехал Деев на Север
И даже адрес забыл.
Увидеться — это б здорово!
А писем он не любил.
Но оттого, должно быть,
Что сам уж детей не ждал,
О Леньке с какой-то грустью
Часто он вспоминал.

Десять лет пролетело.
Кончилась тишина,
Громом загрохотала
Над родиною война.
Деев дрался на Севере;
В полярной глуши своей
Иногда по газетам
Искал имена друзей.
Однажды нашел Петрова:
«Значит, жив и здоров!»
В газете его хвалили,
На Юге дрался Петров.
Потом, приехавши с Юга,
Кто-то сказал ему,
Что Петров, Николай Егорыч,
Геройски погиб в Крыму.
Деев вынул газету,
Спросил: «Какого числа?»—
И с грустью понял, что почта
Сюда слишком долго шла…

А вскоре в один из пасмурных
Северных вечеров
К Дееву в полк назначен
Был лейтенант Петров.
Деев сидел над картой
При двух чадящих свечах.
Вошел высокий военный,
Косая сажень в плечах.
В первые две минуты
Майор его не узнал.
Лишь басок лейтенанта
О чем-то напоминал.
— А ну, повернитесь к свету,—
И свечку к нему поднес.
Все те же детские губы,
Тот же курносый нос.
А что усы — так ведь это
Сбрить!— и весь разговор.
— Ленька?— Так точно, Ленька,
Он самый, товарищ майор!

— Значит, окончил школу,
Будем вместе служить.
Жаль, до такого счастья
Отцу не пришлось дожить.—
У Леньки в глазах блеснула
Непрошеная слеза.
Он, скрипнув зубами, молча
Отер рукавом глаза.
И снова пришлось майору,
Как в детстве, ему сказать:
— Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!—
Такая уж поговорка
У майора была.

А через две недели
Шел в скалах тяжелый бой,
Чтоб выручить всех, обязан
Кто-то рискнуть собой.
Майор к себе вызвал Леньку,
Взглянул на него в упор.
— По вашему приказанью
Явился, товарищ майор.
— Ну что ж, хорошо, что явился.
Оставь документы мне.
Пойдешь один, без радиста,
Рация на спине.
И через фронт, по скалам,
Ночью в немецкий тыл
Пройдешь по такой тропинке,
Где никто не ходил.
Будешь оттуда по радио
Вести огонь батарей.
Ясно?— Так точно, ясно.
— Ну, так иди скорей.
Нет, погоди немножко.—
Майор на секунду встал,
Как в детстве, двумя руками
Леньку к себе прижал:—
Идешь на такое дело,
Что трудно прийти назад.
Как командир, тебя я
Туда посылать не рад.
Но как отец… Ответь мне:
Отец я тебе иль нет?
— Отец,— сказал ему Ленька
И обнял его в ответ.

— Так вот, как отец, раз вышло
На жизнь и смерть воевать,
Отцовский мой долг и право
Сыном своим рисковать,
Раньше других я должен
Сына вперед посылать.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!—
Такая уж поговорка
У майора была.
— Понял меня?— Все понял.
Разрешите идти?— Иди!—
Майор остался в землянке,
Снаряды рвались впереди.
Где-то гремело и ухало.
Майор следил по часам.
В сто раз ему было б легче,
Если бы шел он сам.
Двенадцать… Сейчас, наверно,
Прошел он через посты.
Час… Сейчас он добрался
К подножию высоты.
Два… Он теперь, должно быть,
Ползет на самый хребет.
Три… Поскорей бы, чтобы
Его не застал рассвет.
Деев вышел на воздух —
Как ярко светит луна,
Не могла подождать до завтра,
Проклята будь она!

Всю ночь, шагая как маятник,
Глаз майор не смыкал,
Пока по радио утром
Донесся первый сигнал:
— Все в порядке, добрался.
Немцы левей меня,
Координаты три, десять,
Скорей давайте огня!—
Орудия зарядили,
Майор рассчитал все сам,
И с ревом первые залпы
Ударили по горам.
И снова сигнал по радио:
— Немцы правей меня,
Координаты пять, десять,
Скорее еще огня!

Летели земля и скалы,
Столбом поднимался дым,
Казалось, теперь оттуда
Никто не уйдет живым.
Третий сигнал по радио:
— Немцы вокруг меня,
Бейте четыре, десять,
Не жалейте огня!

Майор побледнел, услышав:
Четыре, десять — как раз
То место, где его Ленька
Должен сидеть сейчас.
Но, не подавши виду,
Забыв, что он был отцом,
Майор продолжал командовать
Со спокойным лицом:
«Огонь!»— летели снаряды.
«Огонь!»— заряжай скорей!
По квадрату четыре, десять
Било шесть батарей.
Радио час молчало,
Потом донесся сигнал:
— Молчал: оглушило взрывом.
Бейте, как я сказал.
Я верю, свои снаряды
Не могут тронуть меня.
Немцы бегут, нажмите,
Дайте море огня!

И на командном пункте,
Приняв последний сигнал,
Майор в оглохшее радио,
Не выдержав, закричал:
— Ты слышишь меня, я верю:
Смертью таких не взять.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Никто нас в жизни не может
Вышибить из седла!—
Такая уж поговорка
У майора была.

В атаку пошла пехота —
К полудню была чиста
От убегавших немцев
Скалистая высота.
Всюду валялись трупы,
Раненый, но живой
Был найден в ущелье Ленька
С обвязанной головой.
Когда размотали повязку,
Что наспех он завязал,
Майор поглядел на Леньку
И вдруг его не узнал:
Был он как будто прежний,
Спокойный и молодой,
Все те же глаза мальчишки,
Но только… совсем седой.

Он обнял майора, прежде
Чем в госпиталь уезжать:
— Держись, отец: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла!—
Такая уж поговорка
Теперь у Леньки была…

Вот какая история
Про славные эти дела
На полуострове Среднем
Рассказана мне была.
А вверху, над горами,
Все так же плыла луна,
Близко грохали взрывы,
Продолжалась война.
Трещал телефон, и, волнуясь,
Командир по землянке ходил,
И кто-то так же, как Ленька,
Шел к немцам сегодня в тыл.

Was at Major Deyev
Comrade - Major Petrov,
We were friends with the civil
Since the twenties.
They cut white together
Checkers on a gallop,
Together then served
In the artillery regiment.

And Major Petrov
There was Lenka, beloved son,
Without a mother, at the barracks,
The boy grew up alone.
And if Petrov is away, -
It happened instead of father
His friend remained
For this tomboy.

Call Deev Lenka:
- Well, let's go for a walk:
To the son of an artilleryman
It's time to get used to the horse! -
With Lenka alone will go
To the lynx, and then to the quarry.
It happened, Lenka rescues,
The barrier cannot take
Fall down and whimper.
- I see, still a little! -

Deev will lift him,
Like a second father.
Put it back on the horse:
- Learn, brother, take barriers!
Hold on my boy: in the world
Do not die twice.
Nothing in our life can
Kick out of the saddle! -
Such a saying
The major had.

Another two or three years passed,
And carried away
Deeva and Petrova
Military craft.
Deyev went to the North
And even forgot the address.
Seeing would be great!
And he did not like letters.
But because it must be
That he himself did not expect children,
About Lenka with some sadness
Often he recalled.

Ten years have passed.
Silence ended
Thunder rumbled
War over the homeland.
Deev fought in the North;
In the polar wilderness of his
Sometimes on newspapers
I was looking for the names of friends.
Once I found Petrov:
"So alive and well!"
He was praised in the newspaper,
In the South, Petrov fought.
Then, coming from the South,
Someone told him
What Petrov, Nikolai Egoritch,
Heroically died in the Crimea.
Deev took out a newspaper
He asked: “What date?” -
And with sadness I realized that the mail
She went here too long ...

And soon in one of the cloudy
Northern evenings
Appointed to Deev in the regiment
There was a lieutenant Petrov.
Deev sat over the map
With two sweet candles.
A tall military man entered
Oblique fathom in the shoulders.
In the first two minutes
The major did not recognize him.
Only the lieutenant’s bass
He reminded of something.
- Well, turn to the light, -
And brought a candle to him.
All the same children's lips
The same snub nose.
And what a mustache - so it’s
Shave! - and the whole conversation.
- Lenka? - That's right, Lenka,
He is the most, Comrade Major!

- So he graduated from high school,
We will serve together.
Sorry to such happiness
Father did not have to live .—
Lenka flashed in her eyes
Unsolicited tear.
He gritted his teeth in silence
Oter sleeve eyes.
And again the major had to
Like in childhood, tell him:
- Hold on, my boy: in the world
Do not die twice.
Nothing in our life can
Kick out of the saddle! -
Such a saying
The major had.

And in two weeks
There was a hard fight in the rocks
To help everyone out, I must
Someone risking themselves.
Major called Lenka to himself,
He looked at him point blank.
- According to your order
Appeared, Comrade Major.
- Well, well, that appeared.
Leave the documents to me.
You go alone without a radio operator
Walkie-talkie on the back.
And across the front, over the rocks,
At night in the German rear
You walk along such a path
Where no one went.
You will be from there on the radio
Fire batteries.
Is it clear? ”“ That's right, clear.
- Well, go quickly.
No, wait a bit .—
The major stood up for a second,
Like in childhood, with two hands
He pressed Lenka to himself: -
You go to such a thing
Which is hard to come back.
As a commander, I am you
I’m not happy to send there.
But as a father ... Answer me:
I’m not your father?
“Father,” Lenka told him.
And hugged him in response.

- So, as a father, since it turned out
To fight for life and death,
My father's duty and right
Risk your son
Before others I have to
Son forward to send.
Hold on my boy: in the world
Do not die twice.
Nothing in our life can
Kick out of the saddle! -
Such a saying
The major had.
“Got me?” “Got it.
Let me go? - Go! -
Major stayed in the dugout
Shells burst in front.
Somewhere thundering and ear.
The major followed the clock.
A hundred times it would be easier for him,
If he walked by himself.
Twelve ... Now, probably
He went through the posts.
Hour ... Now he got
To the foot of the heights.
Two ... He must have now
Creeps on the very ridge.
Three ... Hurry to
He was not caught by the dawn.
Deev went out into the air -
How bright the moon shines
Could not wait until tomorrow
Damn her!

Walking like a pendulum all night
The eye of the major did not close,
Bye on the radio in the morning
The first signal came:
- It's all right, got it.
The Germans left me
Coordinates three, ten,
Let's get some fire! -
Guns loaded
Major calculated everything himself
And with a roar the first volleys
Hit the mountains.
And again a signal on the radio:
- The Germans are right over me,
Coordinates five, ten,
More like fire!

Earth and rocks flew
A column of smoke rose
Seemed now from there
No one will leave alive.
The third signal on the radio:
- The Germans around me,
Hit four ten
Do not spare the fire!

The major turned pale upon hearing:
Four, ten - just
The place where his Lenka
Gotta sit now.
But without surrendering
Forgetting that he was a father,
Major continued to command
With a calm face:
“Fire!” - the shells flew.
“Fire!” - charge soon!
Four, ten squared
There were six batteries.
The radio was silent for an hour,
Then a signal came:
- Silent: stunned by the explosion.
Beat as I said.
I believe my shells
They can't touch me.
Germans are running, click,
Give a sea of fire!

And at the command post,
Having received the last signal,
Major in a deafened radio,
Unable to stand, he cried out:
- You

У записи 13 лайков,
1 репостов,
804 просмотров.

Эту запись оставил(а) на своей стене Эмиль Рахимов