М.Цветаева
О любви 1917г.:
«Милый друг! Когда я, в отчаянии от нищенства дней, задушенная бытом и чужой глупостью, вхожу, наконец, к Вам в дом, я всем существом в праве на Вас. Можно оспаривать право человека на хлеб (дед не работал, значит — внук не ешь!) — нельзя оспаривать право человека на воздух. Мой воздух с людьми — восторг. Отсюда мое оскорбление.
Вам жарко, Вы раздражены. Вы «измучены», кто-то звонит, Вы лениво подходите: «Ах, это Вы?» И жалобы на жару, на усталость, любование собственной ленью, — да восхищайтесь же мной, я так хорош!
Вам нет дела до меня, до моей души, три дня — бездна (не для меня — без Вас, для меня — с собой), одних снов за три ночи — тысяча и один, а я их и днем вижу!
Вы говорите: «Как я могу любить Вас? Я и себя не люблю». Любовь ко мне входит в Вашу любовь к себе. То, что Вы называете любовью, я называю хорошим расположением духа (тела). Чуть Вам плохо (нелады дома) жара, большевики) — я уже не существую.
Дом — сплошной «нелад», жара — каждое лето, а большевики только начинаются!
Милый друг, я не хочу так, я не дышу так. Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи: чтобы, когда я вхожу, человек радовался».
http://www.tsvetayeva.com/prose/pr_o_lubvi.php
О любви 1917г.:
«Милый друг! Когда я, в отчаянии от нищенства дней, задушенная бытом и чужой глупостью, вхожу, наконец, к Вам в дом, я всем существом в праве на Вас. Можно оспаривать право человека на хлеб (дед не работал, значит — внук не ешь!) — нельзя оспаривать право человека на воздух. Мой воздух с людьми — восторг. Отсюда мое оскорбление.
Вам жарко, Вы раздражены. Вы «измучены», кто-то звонит, Вы лениво подходите: «Ах, это Вы?» И жалобы на жару, на усталость, любование собственной ленью, — да восхищайтесь же мной, я так хорош!
Вам нет дела до меня, до моей души, три дня — бездна (не для меня — без Вас, для меня — с собой), одних снов за три ночи — тысяча и один, а я их и днем вижу!
Вы говорите: «Как я могу любить Вас? Я и себя не люблю». Любовь ко мне входит в Вашу любовь к себе. То, что Вы называете любовью, я называю хорошим расположением духа (тела). Чуть Вам плохо (нелады дома) жара, большевики) — я уже не существую.
Дом — сплошной «нелад», жара — каждое лето, а большевики только начинаются!
Милый друг, я не хочу так, я не дышу так. Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи: чтобы, когда я вхожу, человек радовался».
http://www.tsvetayeva.com/prose/pr_o_lubvi.php
M. Tsvetaeva
About love 1917 .:
"Dear friend! When, in despair from the poverty of days, strangled by everyday life and other people's stupidity, I finally enter your house, I, with all my being, have the right to you. You can dispute the human right to bread (grandfather didn’t work, so don’t eat a grandson!) - you can’t dispute the human right to air. My air with people is a delight. Hence my insult.
You are hot, you are annoyed. You are “exhausted”, someone is calling, you are lazily approaching: “Ah, is that you?” And complaints about the heat, fatigue, admiring your own laziness - yes admire me, I'm so good!
You don’t care about me, my soul, three days is an abyss (not for me — without you, for me — with me), one dream in three nights — a thousand and one, and I see them all day!
You say: “How can I love you? I don’t love myself either. ” Love for me is part of your love for yourself. What you call love, I call good mood (body). You feel a little bad (house trouble) heat, Bolsheviks) - I no longer exist.
The house is continuous "disagreement", the heat is every summer, and the Bolsheviks are just beginning!
My dear friend, I do not want so, I do not breathe so. I want such a modest, murderously simple thing: that when I enter, a person is happy. ”
http://www.tsvetayeva.com/prose/pr_o_lubvi.php
About love 1917 .:
"Dear friend! When, in despair from the poverty of days, strangled by everyday life and other people's stupidity, I finally enter your house, I, with all my being, have the right to you. You can dispute the human right to bread (grandfather didn’t work, so don’t eat a grandson!) - you can’t dispute the human right to air. My air with people is a delight. Hence my insult.
You are hot, you are annoyed. You are “exhausted”, someone is calling, you are lazily approaching: “Ah, is that you?” And complaints about the heat, fatigue, admiring your own laziness - yes admire me, I'm so good!
You don’t care about me, my soul, three days is an abyss (not for me — without you, for me — with me), one dream in three nights — a thousand and one, and I see them all day!
You say: “How can I love you? I don’t love myself either. ” Love for me is part of your love for yourself. What you call love, I call good mood (body). You feel a little bad (house trouble) heat, Bolsheviks) - I no longer exist.
The house is continuous "disagreement", the heat is every summer, and the Bolsheviks are just beginning!
My dear friend, I do not want so, I do not breathe so. I want such a modest, murderously simple thing: that when I enter, a person is happy. ”
http://www.tsvetayeva.com/prose/pr_o_lubvi.php
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Снежана Колесник
