Буэнавентура была фантазией про берег Тихого океана, остров с дикими пляжами и палаткой, но крупнейший порт на побережье встретил грохотом дождя по черепице, афроколумбийской популяцией, рыбной вонью и торговыми контейнерами, венчающими архитектурный ансамбль из трущоб и умирающих колониальных церквей.
Дом с вечно открытыми дверями. Сёстры и друзья семьи. Для нас поёт бабушка, объехавшая с выступлениями весь мир, знавшая и почившего Фиделя, и президента Колумбии. Ночью мы ходили танцевать. Боже, если вы не были в чёрном клубе, вы не танцевали. Тесно, людно, жарко так, что вся одежда мокрая через минуту. На смену консервативной сальсе приходит африканский стиль. За грохотом в ушах и световыми эффектами удаётся разглядеть, как двигаются те, кто делает это с пяти лет. И как они таращатся на попытки отпрысков техно-танцполов изобразить хип-хоп.
Танец и песня в чёрном городе это как водички попить. Дом. Сестра ставит реггетон и танцует под клип. Мама двигает бёдрами, нарезая рыбу огромным ножом. Я учусь через видео, поглядывая на Наталию. Ставлю Сансея, потом она своё, потом я снова что-нибудь из России. Мы вспомнили про Zdob si Zdub «Видели ночь» и тут с дивана поднялись все созерцатели упражнений. Втянулась 50-летняя соседка, подхватив Джоша с персональным тверком. 50-летним тверком, ага???? «Секунду, я принесу костюмы». Она переоделась в традиционное платье побережья, обвила ногу цепью и запела про свободу, тряся блюдом с песком из Санта Марты, Атлантики, известной рынком рабов. Зашла 60-летняя подружка в джинсе и леопардовых лосинах и аккомпанировала певице в танце-соблазнении, уже рождённом в Буэнавентуре. Сколько эротизма, сколько жизни, лёгкости и естественности в их стиле, в смеси латиноамериканской грации и мелодичности и африканского ритма и разнузданности, что влюбляешься намертво в эту культуру.
Пять лет назад здесь нельзя было ступить в чужой район, а в пригородах партизаны брали контроль в свои руки, так что каждая семья назовёт свою жертву. Здесь 70% голосовали за мирное соглашение. Сейчас осталась гряда прибрежных развал на тонких ножках, где прятали убитых и проходил основной наркотрафик. Во время прилива между домами перемещаются по мосткам.
Центральный рынок Буэнавентуры к концу дня переживает апокалипсис. Смрад, хаотичные лотки, следы кокосовой стружки и хлорка под ногами от мытья посуды перемежаются с прикрытыми сухими травами от всех болезней, фигурками Марии и Иисуса, катающимися на пластиковых стульях детьми. На втором этаже с видом на всю эту красоту раскинулись кухни, где жарят, варят и коптят всё, что приносит океан. Тут черепашье пюре, особый вид креветок, жареный осьминог или филе акулы. Там пятьдесят видов рыб или всё вместе в одной кастрюле. Что самое приятное — каждая кухарка тут имеет имя и историю. На стендах написала биография, висит портрет и уже из безликих торговок женщины превращаются в предпринимателей. Сколько тут историй вроде в 15 лет у меня родился сын и я рубила кокосы на рынке, по 12 штук за 5 минут, а потом пошла учиться и вот у меня классная работа или своё дело, ну или хотя бы мои дети учатся.
Буэнавентура — это банды парней в кепках и с футболкам до колен, крепкое словцо и крепкие жесты на каждом углу, немного хаоса и мусора и много радости друг другу и праздника по поводу того, что мы сегодня проснулись.
[Смотрите видео, включайте треки, всё для вас.]
Про всю Колумбию я пишу тут: instagram.com/polyakovapolyakova, а мой друг [id209639888|Джош] очень активно ведёт FB: facebook.com/nadeau.josh.
Дом с вечно открытыми дверями. Сёстры и друзья семьи. Для нас поёт бабушка, объехавшая с выступлениями весь мир, знавшая и почившего Фиделя, и президента Колумбии. Ночью мы ходили танцевать. Боже, если вы не были в чёрном клубе, вы не танцевали. Тесно, людно, жарко так, что вся одежда мокрая через минуту. На смену консервативной сальсе приходит африканский стиль. За грохотом в ушах и световыми эффектами удаётся разглядеть, как двигаются те, кто делает это с пяти лет. И как они таращатся на попытки отпрысков техно-танцполов изобразить хип-хоп.
Танец и песня в чёрном городе это как водички попить. Дом. Сестра ставит реггетон и танцует под клип. Мама двигает бёдрами, нарезая рыбу огромным ножом. Я учусь через видео, поглядывая на Наталию. Ставлю Сансея, потом она своё, потом я снова что-нибудь из России. Мы вспомнили про Zdob si Zdub «Видели ночь» и тут с дивана поднялись все созерцатели упражнений. Втянулась 50-летняя соседка, подхватив Джоша с персональным тверком. 50-летним тверком, ага???? «Секунду, я принесу костюмы». Она переоделась в традиционное платье побережья, обвила ногу цепью и запела про свободу, тряся блюдом с песком из Санта Марты, Атлантики, известной рынком рабов. Зашла 60-летняя подружка в джинсе и леопардовых лосинах и аккомпанировала певице в танце-соблазнении, уже рождённом в Буэнавентуре. Сколько эротизма, сколько жизни, лёгкости и естественности в их стиле, в смеси латиноамериканской грации и мелодичности и африканского ритма и разнузданности, что влюбляешься намертво в эту культуру.
Пять лет назад здесь нельзя было ступить в чужой район, а в пригородах партизаны брали контроль в свои руки, так что каждая семья назовёт свою жертву. Здесь 70% голосовали за мирное соглашение. Сейчас осталась гряда прибрежных развал на тонких ножках, где прятали убитых и проходил основной наркотрафик. Во время прилива между домами перемещаются по мосткам.
Центральный рынок Буэнавентуры к концу дня переживает апокалипсис. Смрад, хаотичные лотки, следы кокосовой стружки и хлорка под ногами от мытья посуды перемежаются с прикрытыми сухими травами от всех болезней, фигурками Марии и Иисуса, катающимися на пластиковых стульях детьми. На втором этаже с видом на всю эту красоту раскинулись кухни, где жарят, варят и коптят всё, что приносит океан. Тут черепашье пюре, особый вид креветок, жареный осьминог или филе акулы. Там пятьдесят видов рыб или всё вместе в одной кастрюле. Что самое приятное — каждая кухарка тут имеет имя и историю. На стендах написала биография, висит портрет и уже из безликих торговок женщины превращаются в предпринимателей. Сколько тут историй вроде в 15 лет у меня родился сын и я рубила кокосы на рынке, по 12 штук за 5 минут, а потом пошла учиться и вот у меня классная работа или своё дело, ну или хотя бы мои дети учатся.
Буэнавентура — это банды парней в кепках и с футболкам до колен, крепкое словцо и крепкие жесты на каждом углу, немного хаоса и мусора и много радости друг другу и праздника по поводу того, что мы сегодня проснулись.
[Смотрите видео, включайте треки, всё для вас.]
Про всю Колумбию я пишу тут: instagram.com/polyakovapolyakova, а мой друг [id209639888|Джош] очень активно ведёт FB: facebook.com/nadeau.josh.
Buenaventura was a fantasy about the Pacific coast, an island with wild beaches and a tent, but the largest port on the coast met with a roar of rain on the tiles, the Afro-Colombian population, fish stench and trading containers crowning the architectural ensemble of slums and dying colonial churches.
A house with forever open doors. Sisters and family friends. For us, a grandmother sings, having traveled all over the world with performances, who knew both the late Fidel and the President of Colombia. We went dancing at night. God, if you weren’t in the black club, you didn’t dance. It’s crowded, crowded, so hot that all the clothes are wet in a minute. Conservative salsa is being replaced by an African style. Behind the rumble in the ears and the lighting effects, one can discern how those who do this from the age of five move. And how they stare at attempts by offspring of techno-dance floors to portray hip-hop.
Dance and song in a black city is like drinking some water. House. Sister puts reggaeton and dances under the clip. Mom moves her hips, slicing a fish with a huge knife. I learn through the video, looking at Natalia. I put Sansay, then she’s mine, then again I’ve got something from Russia. We remembered Zdob si Zdub “We saw the night” and then all the contemplators of the exercises got up from the sofa. A 50-year-old neighbor pulled herself in, grabbing Josh with a personal twerk. 50-year-old twerk, huh ???? “Second, I'll bring the costumes.” She dressed in a traditional coast dress, wrapped her foot in a chain and sang about freedom, shaking a sand dish from Santa Marta, the Atlantic, known for the slave market. A 60-year-old girlfriend in jeans and leopard leggings came in and accompanied the singer in a seduction dance, already born in Buenaventura. How much eroticism, how much life, lightness and naturalness in their style, in a mixture of Latin American grace and melody and African rhythm and unbridledness, that you fall in love tightly in this culture.
Five years ago, it was impossible to set foot in a strange area, and in the suburbs partisans took control in their hands, so that each family would name its victim. Here, 70% voted in favor of a peace agreement. Now there is a ridge of coastal collapse on thin legs, where the dead were hidden and the main drug trafficking took place. During high tide, they move between bridges between houses.
The central market of Buenaventura is experiencing an apocalypse by the end of the day. Stench, chaotic trays, traces of coconut flakes and bleach under the feet from washing dishes are interspersed with covered with dry herbs from all diseases, figures of Mary and Jesus, children riding on plastic chairs. On the second floor, overlooking all this beauty, there are kitchens where they fry, boil and smoke everything that the ocean brings. There is turtle puree, a special kind of shrimp, fried octopus or shark fillet. There are fifty kinds of fish or all together in one pan. What is most pleasant - every cook here has a name and history. A biography was written on the stands, a portrait is hanging and women are already turning from faceless traders into entrepreneurs. How many stories are there like at the age of 15 my son was born and I chopped coconuts in the market, 12 in 5 minutes, and then I went to study and now I have a cool job or my job, well, or at least my children are studying.
Buenaventura is gangs of guys in caps and T-shirts to their knees, a strong word and strong gestures on every corner, a bit of chaos and rubbish, and a lot of joy to each other and a celebration that we woke up today.
[Watch the video, turn on the tracks, everything is for you.]
About Colombia, I write here: instagram.com/polyakovapolyakova, and my friend [id209639888 | Josh] is very active in FB: facebook.com/nadeau.josh.
A house with forever open doors. Sisters and family friends. For us, a grandmother sings, having traveled all over the world with performances, who knew both the late Fidel and the President of Colombia. We went dancing at night. God, if you weren’t in the black club, you didn’t dance. It’s crowded, crowded, so hot that all the clothes are wet in a minute. Conservative salsa is being replaced by an African style. Behind the rumble in the ears and the lighting effects, one can discern how those who do this from the age of five move. And how they stare at attempts by offspring of techno-dance floors to portray hip-hop.
Dance and song in a black city is like drinking some water. House. Sister puts reggaeton and dances under the clip. Mom moves her hips, slicing a fish with a huge knife. I learn through the video, looking at Natalia. I put Sansay, then she’s mine, then again I’ve got something from Russia. We remembered Zdob si Zdub “We saw the night” and then all the contemplators of the exercises got up from the sofa. A 50-year-old neighbor pulled herself in, grabbing Josh with a personal twerk. 50-year-old twerk, huh ???? “Second, I'll bring the costumes.” She dressed in a traditional coast dress, wrapped her foot in a chain and sang about freedom, shaking a sand dish from Santa Marta, the Atlantic, known for the slave market. A 60-year-old girlfriend in jeans and leopard leggings came in and accompanied the singer in a seduction dance, already born in Buenaventura. How much eroticism, how much life, lightness and naturalness in their style, in a mixture of Latin American grace and melody and African rhythm and unbridledness, that you fall in love tightly in this culture.
Five years ago, it was impossible to set foot in a strange area, and in the suburbs partisans took control in their hands, so that each family would name its victim. Here, 70% voted in favor of a peace agreement. Now there is a ridge of coastal collapse on thin legs, where the dead were hidden and the main drug trafficking took place. During high tide, they move between bridges between houses.
The central market of Buenaventura is experiencing an apocalypse by the end of the day. Stench, chaotic trays, traces of coconut flakes and bleach under the feet from washing dishes are interspersed with covered with dry herbs from all diseases, figures of Mary and Jesus, children riding on plastic chairs. On the second floor, overlooking all this beauty, there are kitchens where they fry, boil and smoke everything that the ocean brings. There is turtle puree, a special kind of shrimp, fried octopus or shark fillet. There are fifty kinds of fish or all together in one pan. What is most pleasant - every cook here has a name and history. A biography was written on the stands, a portrait is hanging and women are already turning from faceless traders into entrepreneurs. How many stories are there like at the age of 15 my son was born and I chopped coconuts in the market, 12 in 5 minutes, and then I went to study and now I have a cool job or my job, well, or at least my children are studying.
Buenaventura is gangs of guys in caps and T-shirts to their knees, a strong word and strong gestures on every corner, a bit of chaos and rubbish, and a lot of joy to each other and a celebration that we woke up today.
[Watch the video, turn on the tracks, everything is for you.]
About Colombia, I write here: instagram.com/polyakovapolyakova, and my friend [id209639888 | Josh] is very active in FB: facebook.com/nadeau.josh.
У записи 50 лайков,
8 репостов.
8 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ольга Полякова
